Истории Дядюшки Дуба. Книга 1. Встреча - [10]

— Что делать, Майя? — растерялся Тау. — Куда нам идти?

— Понятия не имею. Вот бы спросить у кого-то, — вздохнула Майя. — Если бы мы были в сказке, то повстречали бы говорящую сову, лису или ещё какую-нибудь зверюшку. Она бы загадала нам загадку, а потом ответила на наш вопрос. А может, просто взяла бы и показала, в какую сторону идти.

— Сова, а сова? — позвал Тау.

Майя прыснула. И брат, и сестра очень любили всякие смешные шутки.

— Куда ты ведёшь, дорога? — спросил Тау. Он это сказал нарочно, чтобы Майя ещё посмеялась.

— Я приведу тебя куда захочешь, — неожиданно услышали дети. — Такой вариант тебя устраивает?

Голос доносился из ниоткуда: не из леса, и не из пасти какого-нибудь живого существа, и не из пещеры, камня или растения. Казалось, это заговорила сама серебристая дорожная пыль.

— Ответь что-нибудь, Майя, — хихикнул Тау.

— Минутку… — Майя растерялась. — Скажи, а там впереди — что?

— А чего бы тебе хотелось? — ответила дорога как ни в чём не бывало.

— Нам нужен Дя…

— Погоди, — перебил её Тау. — Вдруг нам нельзя никому про это говорить?

— Теперь уже всё равно. И потом, другого выхода у нас нет!

Тау на секундочку отбежал в сторону, туда, где среди кустов виляла узенькая тропинка, и окликнул её. Но по какой-то причине — может, уснула, а может, о чём-то задумалась или просто не умела говорить — тропинка не ответила ничего путного. «Крик-крик», — прострекотала она, как неразумный сверчок.

Тау вернулся.

— Дорога, а дорога, — продолжала Майя. — Нам нужно повидаться с Дядюшкой Дубом. Отведёшь нас к нему?

— Отведу куда скажете. Главное, правильно задайте вопрос.

И они зашагали по дорожке среди папоротника, ежевики и всяких других растений: дикой клубники, чертополоха, дрока. По сторонам темнели деревья.

— Угу, угу, — ухала в чаще сова.

— Кар-р, — вторил ей ворон, который тоже следил за Тау и Майей.

— Дорога, а дорога… — не унималась Майя. — Получается, кто угодно может прийти куда угодно?

— Не совсем. Куда угодно приходит лишь тот, кто вовремя задаёт вопрос, — ответила дорога. И издала странный звук, больше всего напоминавший хихиканье.

Едва заметные спиральки серебряной пыли завертелись вокруг детей. Эта пыль оседала на их волосах, и вскоре головы детей засеребрились и засверкали. Тау и Майе снова стало смешно. Со стороны они напоминали светлячков, маячок скорой помощи… да мало ли что!

В одном из серебряных вихрей, белевших впереди, обнаружился странный круглый предмет. Как будто кто-то менял колесо у гигантского велосипеда и бросил старое посреди дороги. Правда, колесо вовсе не выглядело сломанным. Наоборот, было вполне ничего: упругое, блестящее, целое. Подойдя ближе, дети заметили, что влажная поверхность колеса тихонько шевелится, как будто внутри бьётся маленькое сердце.

— Это же змея! — крикнул Тау.

— Не подходи, — приказала Майя.

Да, это оказалась змея. По голубовато-зелёной коже были рассыпаны жёлтые и розовые крапинки, которые складывались в причудливые узоры, похожие на цветы. Змея спала. Всего удивительнее было то, что во сне она покусывала собственный хвост, будто собиралась проглотить саму себя.

— Дорога, а дорога! На тебе лежит змея. Как мы пройдём?

Но дорога могла ответить только на один вопрос: «Куда ты ведёшь?» — а всё остальное её как будто не интересовало.

У детей было два варианта: перешагнуть через змею, наступив в центр колеса, либо обойти её.

Но они решили поступить по-своему, а именно разбудить змею. Кто знает, может быть, она проснётся и отправится искать себе пропитание; может быть, она голодная, вот и кусает свой хвост — как ребёнок, который сосёт палец во сне.

Остановившись на почтительном расстоянии, дети осторожно потрогали змею веткой орешника.

Змея не пошевелилась.

Тогда они легонько пощекотали ей подбородок. Дедушка Друс однажды рассказывал, что под мордой змеиная кожа отличается особенной чувствительностью. Как-то раз точно таким же способом — пощекотав змее подбородок — он спасся от калабарии[7].

Змея приоткрыла один глаз. Дети переглянулись. В следующий миг она разжала челюсти, и хвост заскользил наружу. Шло время, змея всё раскручивалась и раскручивалась. А хвост всё не кончался. Его хватило бы не на одну, а на целых три змеи! Оказывается, она была невероятно длинной!

Раскрутившись окончательно, змея немного полежала, будто о чём-то размышляла или спала с открытыми глазами. А потом широко, сладко зевнула. Пасть у неё оказалась розовой, как леденец. Зубов видно не было. Не успела змея захлопнуть пасть, как из глубины её бесконечного тела появилась ещё одна змея, поменьше. Когда эта вторая змея выбралась наружу, она сразу же поползла к хвосту первой змеи и принялась его покусывать. Со стороны она выглядела как щенок, который сосёт у мамы молоко. Но в следующее мгновение удивительное животное принялось этот хвост заглатывать: сначала сантиметр за сантиметром, а потом и метр за метром. Заглатывая большую змею, маленькая буквально на глазах становилась в точности такой же толстой и длинной. И всё глотала, глотала… Проглотила и голову большой змеи… Пока не добралась до собственного хвоста!

И вот посреди дороги лежала точно такая же змея, как первая: зелёная, поблёскивающая в лунном свете. Было заметно, что это долгое заглатывание очень её утомило.