Исторический калейдоскоп - [55]

Чего же он добивался, чего с таким трудом искал?

Флобер сам рассказал нам об этом: «Что кажется мне прекрасным, что я хотел бы сделать, — это книгу ни о чём, которая держалась бы сама собой, внутренней силой своего стиля, как земля, ничем не поддерживаемая, держится в воздухе, — книгу, которая почти не имела бы сюжета. Самые прекрасные те произведения, в которых меньше всего материального». Фраза без капли жира (то есть без малейшего пафоса, без «шикарных» метафор) — вот его идеал.

Для того чтобы достичь стилистического совершенства, Флобер обрёк себя на жизнь отшельника. Малейший шум его отвлекал, поэтому писатель работал по ночам, обуреваемый приступами отчаяния и восторга: «Не знаю, как руки у меня порой не отваливаются от усталости и как не раскалывается голова. Я веду суровую жизнь, в которой нет радости; у меня нет ничего, чем можно было бы поддерживать себя, кроме какой-то постоянной злобы, которая временами плачет от бессилия, однако не проходит. Я люблю свою работу неистовой и странной любовью, как аскет власяницу, которая терзает его живот… Временами, когда я чувствую себя опустошённым, когда выражение не складывается, когда, исписав столько страниц, обнаруживаю, что нет ни одной готовой фразы, я падаю на диван и лежу там, отупев от безнадёжной тоски. Я ненавижу себя и корю за безумную гордыню, из-за которой задыхаюсь в погоне за химерой. Четверть часа спустя все меняется, сердце бьётся от счастья».

Спустя шесть лет великий роман был написан и опубликован.

Что же ожидало писателя — слава, признание? Ничуть не бывало: вслед за появлением романа в печати Флобер был привлечён к суду за оскорбление общественной морали. Все литераторы были на его стороне, и, тем не менее, делу был дан ход.

Обвинительная речь прокурора изобиловала восклицаниями: «Любовники доходят до пределов сладострастия! Портрет госпожи Бовари дышит сладострастием, позы, которые она принимает, будят желание, а красота её — красота вызывающая!» Почтенный чиновник искренне считал, что имеет дело с порнографией.

Адвокатам Флобера пришлось проявить чудеса изворотливости, чтобы спасти писателя от тюрьмы. Приговор стал образцом компромисса закона с общественным мнением. Суд вынес книге порицание, однако освободил автора от уголовного преследования.

Ныне «Мадам Бовари» безмятежно изучают на уроках литературы в школе.

Литература-освободительница

Император Александр II остался в истории с почётным титулом Освободитель. Это и естественно, так как 19 февраля 1861 года он подписал величайший в истории нашей страны указ — об освобождении двадцати трех миллионов крепостных душ. Но почему именно Александр II решился на этот шаг?

Право на благодарную память потомков за освобождение крестьян разделяет вместе с царём-освободителем великая русская литература. Александр II был воспитан не так, как другие русские государи, его предшественники. У тех тоже были учителя, и порой превосходные, но ни у кого из них не было в воспитателях такого педагога, как поэт Василий Андреевич Жуковский.

Уже при рождении Александра 17 апреля 1818 года Жуковский словно предвидел уготованную ему судьбу. В стихотворном послании к матери царственного младенца поэт высказал пожелание, чтобы её сын не забыл «святейшего из званий: человек». Тогда он ещё не знал, что именно ему суждено будет пробудить в Александре уважение к этому званию.

Александру было 8 лет, когда его отец, Николай I, предложил Жуковскому должность наставника наследника престола. Жуковский согласился, но с одним условием, что во главу угла будет поставлена не военная подготовка, а гуманитарный курс, изучение отечественной истории. «Государыня, простите мне мои восклицания, — писал он императрице, — но страсть к военному ремеслу стеснит его душу; он привыкнет видеть в народе только полк, а в Отечестве — казарму».

На должности наставника педагогический талант Жуковского раскрылся во всей силе. Он проявил чрезвычайную изобретательность в выборе методик преподавания. Что касается содержания обучения, то вот чему учил поэт будущего монарха: «Владычествуй не силой, а порядком, — истинное могущество государя не в числе его воинов, а в благоденствии народа. Люби народ свой: без любви царя к народу нет любви народа к царю».

Навсегда запомнилось Александру путешествие по России, предпринятое им в 1837 году для ознакомления со страной, которой ему предстояло управлять. Жуковский сопровождал наследника в этой поездке. За семь месяцев они посетили 30 губерний. В Сибири поэт устроил Александру встречу с ссыльными декабристами. В Вятке им рассказывал о богатстве местного края ссыльный Герцен. Под влиянием этих встреч Александр по возвращении в столицу просил отца смягчить участь декабристов, а позже, заняв трон, даровал им амнистию.

Помимо прочего, Жуковский сумел ещё привить Александру горячую любовь к русской литературе. Александр был первый государь, который зачитывался русскими книгами (причём он не любил печатного текста, и книги для него специально переписывались в канцелярии). Особенное впечатление на него произвели тургеневские «Записки охотника». Впоследствии Александр говорил, что эта книга окончательно и бесповоротно убедила его в необходимости отмены крепостного права.