Исторические записки. Т. IV. Трактаты - [3]

(«Об обрядах») и И бин («Рассуждения о военном»), подвергшиеся незначительной стилистической обработке. Правда, последовательность заимствования не соответствует существующему тексту сочинения Сюнь-цзы: цитирование гл. Ли лунь, например, разорвано вставленным в середину отрывком из гл. И бин. Кроме того, в конце главы вторично появляется формула: «Я, тайшигун, Придворный историограф...», но она явно поставлена по ошибке, так как за ней опять следует текст Сюнь-цзы. За прошедшие столетия в китайской литературе о гл. 23 были высказаны три основные точки зрения: 1) глава Ли шу после смерти Сыма Цяня была в числе десяти глав утрачена и позднее скомпонована кем-то другим (или другими) — таково, в частности, мнение ученого III в. Чжан Яня [43, т. 4, с. 1616]; 2) от подлинного текста главы сохранилась лишь первая часть, следующая за славами Тайшигун юэ, все остальное, включая и отрывки из Сюнь-цзы, добавлено позднейшими интерполяторами — мнение Ян Шэня, поддержанное цинским Лян Юй-шэном [39, кн. 7, гл. 15, с. 1]; 3) глава Ли шу, хотя и содержит отрывки из глав Сюнь-цзы, все же принадлежит кисти Сыма Цяня, который сам произвел все эти заимствования, — мнение Ван Мин-шэна (см. [33, с. 7]).

Мы полагаем возможным поддержать последнее мнение (к нему склоняются и многие китайские ученые) и считать гл. 23 подготовленной самим историком. В пользу этой версии, как нам кажется, говорят и изложенные в гл. 130, написанной, несомненно, Сыма Цянем, цели и содержание главы, которые в основном нашли отражение в существующем тексте. Там сказано: «Ведь в обрядах трех династий было что прибавить, что отнять, обряды каждой [династии] отличались по своим целям, но в главном они были близки к природе человека и его чувствам, проникнуты [духом] пути истинного вана, поэтому обряды, следуя характеру [и натуре] человека, формировали его благовоспитанность, в общем гармонично сочетая изменения, имевшие место в прошлом и в настоящем. Об этом я и составил «Трактат об обрядах»» [52, т. VI, с. 3304]. Есть основания думать, что глава не была до конца отделана и отработана Сыма Цянем, в ней сохранилась известная фрагментарность, не свойственная стилю историка. Б. Уотсон, говоря о «несколько путаном и явно незаконченном состоянии» некоторых трактатов 132, с. 115], имеет, вероятно, в виду и гл. 23 — Ли шу. С этим [14] нельзя не согласиться, оставаясь вместе с тем на позиции признания аутентичности «Трактата об обрядах» в основном.

Аналогичное положение существует и в отношении гл. 24 — «Трактата о музыке». В составе главы три довольно ясно различающиеся части. Первая, написанная от имени придворного историографа, содержит некоторые общие положения о роли музыки в обществе, подкрепленные примерами из истории развития древней музыки Китая. Эти страницы отвечают главному направлению трактата, однако эта часть обрывается на споре между двумя ханьскими чиновниками — Гунсунь Хуном и Цзи Анем, споре, возникшем в связи с воспеванием чудесного скакуна, добытого во время похода на дальний запад, в страну Давань. Спор этот явно придуман позднее людьми, судя по всему, недостаточно сведущими в истории династии Хань, и должен быть признан анахронизмом. Известно, что Гунсунь Хун умер в 124 г. до н. э., Цзи Ань умер через 12 лет — в 112 г., а поход на Давань относится к 101 г., когда обоих спорщиков уже не было в живых. Таким образом, конец первого раздела свидетельствует о вмешательстве в текст интерполяторов, что, впрочем, могло произойти также из-за фрагментарности вступления, незаконченного самим Сыма Цянем.

Остальная часть главы состоит из почти дословного воспроизведения сочинений Юэ цзи («Записи о музыке»), бывшего некогда самостоятельным произведением и включенного, очевидно, в конце I в. до н. э. в состав конфуцианского трактата Ли цзи («Книга или Записи об обрядах»). В ныне существующем тексте «Записи о музыке» занимают гл. 37, 38 и 39 трактата Ли цзи. В Юэ цзи изложена теория происхождения музыки, ее связь с чувствами человека, космологическая и натурфилософская концепция музыки, выявлены ее синкретический характер и тесная связь с системой обрядов, с танцами и песнеплясками [включение Юэ цзи в канон обычно приписывают Лю Сяну (76-6 гг. до н. э.)].

Мнения ученых об аутентичности гл. 24 также весьма разнятся.

1. Определенная часть комментаторов и знатоков «Исторических записок», признавая известную фрагментарность трактата, все же придерживаются мнения, что вступительный раздел, написанный от имени тайшигуна, принадлежит кисти историка; он же включил в текст гл. 24 сочинение Юэ цзи. Таковы позиции Люй Цзу-цяня (1137-1181), Цянь Да-синя (1728-1804), Ван Мин-шэна (1720-1798) и Го Сун-тао (1819-1891). Э. Шаванн тоже считает, что вступление написано Сыма Цянем, который мог располагать оригиналом Юэ цзи еще до того, как эти записи Лю Сян включил в «Канон об обрядах» [27, т. I, с. CCV]. Ван Ин-линь полагал, что хотя глава и [15] составлялась тайшигуном, но носила черновой характер и явно незавершена; таково же мнение Ян Сюнь-цзи.

2. Многие исследователи «Исторических записок», в частности Такигава Камэтаро, считают, что кисти Сыма Цяня принадлежит лишь первая часть, а все остальное внесено в текст позднее с использованием других сочинений — трактатов Сюнь-цзы, Хань Фэй-цзы и канона Ли цзи [43, т. 10, с. 5356]. К этому мнению присоединился современный ученый Сюй Вэнь-шань [41, с. 250].