Исторические рассказы и анекдоты из жизни Русских Государей и замечательных людей XVIII–XIX столетий - [20]

Румянцев осмелился спросить:

— Ваше Величество, позвольте услышать хотя одно из этих правил.

— Да вот, например, — отвечала Екатерина, — надобно делать так, чтобы народ желал того, что Мы намерены предписать ему законом. (1)

* * *

Английский посланник лорд Витворт подарил Екатерине II огромный телескоп, которым она очень восхищалась. Придворные, желая угодить Государыне, друг перед другом спешили наводить инструмент на небо и уверяли, что довольно ясно различают горы на Луне.

— Я не только вижу горы, но даже лес, — сказал Львов, когда очередь дошла до него.

— Вы возбуждаете во мне любопытство. — произнесла Екатерина, поднимаясь с кресел.

— Торопитесь. Государыня, — продолжал Львов, — уже начали рубить лес, вы не успеете подойти, а его и не станет. (1)

* * *

Императрица, собираясь ехать куда-то с графом К. Г. Разумовским, садилась уже в сани, когда пробрался сквозь толпу, собравшуюся посмотреть на свою Государыню, крестьянин и подал ей бумагу. Государыня приняла бумагу и приказала продержать крестьянина в карауле до ее возвращения. Прибыв во дворец, она поспешила прочесть просьбу крестьянина, которая вкратце была следующего содержания: крестьянин винился в том, что несколько лет тому назад бедную дворянку, которая ежегодно ездила собирать с помещиков новину, рожь, гречу и проч. и на возвратном пути всегда останавливалась у него, он убил. Терзаемый несколько лет угрызениями совести, явился он в суд, объявил о том, просил наказания, чтобы освободиться от барыни, которая преследует его день и ночь. Приняли крестьянина за сумасшедшего, отправили в тюрьму, продержали несколько месяцев и возвратили домой. Но барыня от него не отставала. Он бросился к ногам губернатора, просил строгого наказания, чтобы тем избавиться от преследования мертвой барыни. Его наказали плетьми, а барыня тут как тут. Он прибыл, наконец, в Петербург испросить у Императрицы милости: велеть так его наказать, чтобы барыня навсегда оставила его в покое. Государыня, прочитав бумагу, задумалась и потребовала к себе Шешковского. «Прочти эту бумагу. — сказала она. — и подумай, что нам делать с этим крестьянином?» А между тем прислонилась к окну и стояла в глубоком раздумье.

Шешковский, познакомясь с прошением, отвечал:

— Позвольте мне, Ваше Величество, взять крестьянина с собою: он навсегда забудет свою барыню.

— Нет, — возразила Императрица. — он уже не нам подвластен, некто выше нас с тобою наложил на него руку свою, и барыня останется при крестьянине до конца дней. Прикажите его отправить домой и дать на дорогу 50 рублей денег.

Этот случай подал Императрице мысль учредить совестные суды. (1)

* * *

Однажды граф Салтыков поднес Императрице список о производстве в генералы. Чтобы облегчить Императрице труд и обратить ее внимание, подчеркнул он красными чернилами имена тех, которых производство, по его мнению, должно было остановить. Государыня нашла подчеркнутым имя бригадира князя Павла Дмитриевича Цицианова.

— Это за что? — спросила она.

— Офицер его ударил. — отвечал Салтыков.

— Так что ж? Ты выйдешь от меня, из-за угла накинется на тебя собака, укусит, и я должна Салтыкова отставить? Князь Цицианов отличный, умный, храбрый офицер, им должно дорожить, он нам пригодится. Таких людей у нас немного!

И собственноручно отметила: «Производится в генерал-майоры».

Екатерина не ошиблась: князь Цицианов оправдал ее мнение — пригодился! (1)

* * *

Однажды Екатерина, будучи в Царском Селе, почувствовала себя нехорошо, приехал Роджерсон, ее любимый доктор, и нашел необходимым ей пустить кровь, что и сделано было тотчас.

В это самое время докладывают Государыне, что приехал из Петербурга граф Александр Андреевич Безбородко узнать о ее здоровье. Императрица приказала его принять. Лишь только граф Безбородко вошел, Императрица Екатерина, смеясь, ему сказала:

— Теперь все пойдет лучше: последнюю кровь немецкую выпустила. (1)

* * *

Императрица имела очень плохой слух, не понимала музыки, но любила ее слушать и приказывала князю П. А. Зубову устраивать у нее квартеты и комнатные концерты. Прослушав однажды квартет Гайдна, она подозвала Зубова и сказала ему на ухо:

— Когда кто играет соло, то я знаю, что как кончится, ему надо аплодировать, но в квартете я теряюсь и боюсь похвалить некстати. Пожалуйста, взгляни на меня, когда игра или сочинение требует похвалы. (1)

* * *

Алексей Ильич Муханов, впоследствии сенатор, был обер-прокурором 1-го департамента Сената еще молодым и неизвестен Екатерине II.

Сенату поручено было разыскать средства к умножению доходов. Рассуждения кончились тем, чтоб возвысить цену на соль. В Сенате все были на это согласны, и никто не смел подать противного мнения, так как все знали, что повеление об умножении доходов исходило свыше. Один Муханов подал голос в защиту бедных, на которых ложилась эта новая тягость. Дело было оставлено.

Через несколько времени Екатерина приказала генерал-прокурору князю А. А. Вяземскому привести на один из ее выходов Муханова и стать с ним в известном месте. Она сказала только, что желает видеть обер-прокурора 1-го департамента, не давая заметить, что хочет его отличить. Между тем она узнала об его имени и отчестве.