Исторические повести - [73]

Как мне вас благодарить?

Благодарить? — смеясь переспросил Гавриил. — Если бы вы только знали, как меня позабавило это бегство, вы не благодарили бы меня и еще от меня потребовали бы благодарности.

Как? Это вас… позабавило? — протяжно повторила Агнес и отдернула руку.

Самым настоящим образом позабавило, — весело подтвердил Гавриил. — Я охотно возвратился бы на мызу посмотреть, нет ли там еще какой-нибудь благородной девицы, желающей воспользоваться моей помощью.

Так идите! — поспешно сказала Агнес.

А если русские меня не впустят?

Неужели вы их так боитесь? — с насмешкой спросила Агнес.

Вы же сами видели, как проворно я от них удирал!

— Ну, тогда оставьте меня здесь и… бегите дальше!

Правду говоря, Агнес немного помедлила, прежде чем это сказать, но она была раздражена, и презрительные слова в конце концов как бы сами сорвались у нее с языка.

«О, какое высокомерие! — подумал Гавриил, при свете разгорающейся зари всматриваясь в лицо молодой девушки, на котором бледность быстро сменилась румянцем. — Удивительно, как она еще не говорит мне «ты»! Должно быть, сердится, что я осмелился своими грубыми крестьянскими руками прикоснуться к ее высокородному телу». — С бегством пока нечего спешить, — продолжал он вслух, — здесь мы хорошо укрыты и можем отдохнуть.

— Я не устала, — холодно сказала Агнес. — Я знаю дорогу на Таллин и сейчас же отправлюсь в путь.

Вы забываете, что ваша карета и лошади остались в руках русских, а со своей добычей они не так-то легко расстаются. Я боюсь их как огня и не хотел бы их тревожить. Ваш отец и доблестный юнкер Ханс внезапно уехали в Таллин, из мызных слуг, к сожалению, никого нельзя найти — как же вы, фрейлейн Агнес, думаете отправиться в путь?

Мне ничьей помощи не нужно, я пойду одна, — гневно заявила Агнес.

Нет, фрейлейн Агнес, одна вы не пойдете, — серьезно возразил Гавриил. — Можете отталкивать и презирать меня от всей души — я не оставлю вас, пока не передам вас живой и невредимой вашему отцу. Добраться в Таллин не так легко, как вы думаете. Путь долог и опасен. Если уж благородные юнкеры нападают на одинокого, ни в чем не повинного путника, как это позавчера случилось здесь неподалеку, то подумайте, что с вами было бы, если бы вы натолкнулись на бродяг и разбойников, которыми сейчас кишмя кишит наша бедная родина. Мы должны держаться в стороне от больших дорог, искать путей через леса и болота. Но прежде чем мы пустимся в дорогу, вам крайне не обходимо раздобыть еще кое-что. Ваш теперешний костюм (Агнес, вдруг покраснев, опустила глаза), как, вероятно, и всякий другой, вам очень к лицу, но для бегства он не совсем годится; нужнее всего обувь.

Я предложил бы вам свои сапоги, но боюсь, что они вам не подойдут (Агнес невольно улыбнулась). Знаете что, по-моему, сейчас лучше всего сделать? Я знаю привычки русских. Это, вероятно, была только небольшая кучка смельчаков, которые решили неожиданным набегом рассеять мызный отряд и с легкой добычей вернуться домой. Возможно, что к восходу солнца ни одного русского в Куйметса уже не останется. Русские знают, что большая часть мызного отряда бежала; но они могут предположить, что мызные воины и их начальники, заметив немногочисленность противника, соберутся здесь поблизости, чтобы со своей стороны напасть на русских. Я-то этого не думаю, так как видел, с какой поспешностью и усердием юнкеры удирали; но русские ведь этого не знают и могут считать, что мызные люди подстерегают их где-нибудь здесь же, в лесу.

Я сейчас предлагаю следующее: вы останетесь здесь, в чаще леса, и хорошенько спрячетесь, а я пойду на разведку, чтобы узнать, не ушли ли русские из Куйметса. Если там все тихо, я пороюсь в развалинах мызы или в лагере; может быть, найду там какую-нибудь уцелевшую от пожара и грабежа одежду или немного съестного, которое нам тоже крайне необходимо. Уже рассвело, я отправлюсь сейчас же.

Нет, нет! — вдруг вскричала Агнес, качая головой.

Почему? — удивился Гавриил.

Я не хочу, чтобы вы из-за меня подвергались смертельной опасности.

Я и не думаю подвергаться смертельной опасности, — улыбнулся Гавриил. — Не брошусь же я, сломя голову, на русских. Вы знаете, что я их боюсь как огня. Но если они ушли своей дорогой, чего же их бояться?

А я тоже могу пойти с вами? — робко спросила Агнес.

Нет, нет, это не годится, — резко ответил Гавриил, и холодная дрожь пробежала по его телу, когда он представил себе страшную картину, которая ожидала бы молодую девушку на мызе, на месте ночной схватки и грабежа. — Ваша жизнь, фрейлейн Агнес, слишком дорога, вы должны ее беречь для вашего отца и… жениха.

При этом последнем слове у Агнес между бровей появилась морщинка.

— Ну хорошо, идите и посмотрите, — холодно сказала девушка.

Гавриил вынул из-за пазухи заряженный пистолет и, дав его Агнес, сказал:

Если во время моего отсутствия вам будет угрожать какая-нибудь опасность, дайте мне об этом знать выстрелом из пистолета.

Только дать знать? — насмешливо спросила Агнес. — Неужели вы думаете, что дочь рыцаря фон Мённикхузена, имея в руках оружие, не сумеет сама себя защитить? Поверьте мне, я искусный стрелок.