Исторические повести - [7]

Кончилось уже ваше состязание или я вам помешал? — спросил Яанус.

Это не беда, — поспешно ответила Эмми. — Мы, правда, еще только на полпути, но можем отсюда снова поскакать наперегонки. Мы хотели доехать до пещеры старого Пярта-пророка.

Еще бы, конечно, ты помешал! — с досадой перебил ее Одо. — Я был впереди на порядочный кусок и наверняка выиграл бы.

Но раньше ты загнал бы лошадь до смерти и сломал бы себе шею, — серьезно сказал Яанус.

Даже если бы эта кляча издохла, я все равно вы играл бы.

Как так?

Я сел бы верхом на Тарапиту.

И все равно пришел бы первым?

Да, я так думаю. Что ты скажешь, Тарапита?

Тарапита запрыгала, давая этим понять, что действительно «тронута» доверием хозяина.

— Слушай, Одо, давай лучше оставим на этот раз состязание, — начала Эмми и, так как Одо собирался возражать, поспешно добавила: — Славу победителя я оставляю за тобой. Зато мы можем втроем поехать к пещере Пярта-пророка. Правда, Яанус, ты ведь поедешь с нами?

Яанус хотел было с радостью выразить свое согласие, но вмешался Одо:

Я не хочу больше ехать на этом чучеле, ни единого шага.

Но, Одо…

Не поеду. Лучше вернусь домой на четвереньках.

Нам ведь некуда торопиться! — уговаривал его Яанус. — Мы поедем все вместе шагом и поболтаем.

Я понимаю, — ворчал Одо, — тебе-то хорошо ехать шагом. Твой жеребец одним скачком перемахнет через меня и мою лошадь. Но вот что: у меня есть хорошее предложение, хочешь послушать?

Слушаю.

Вот что я предлагаю. Ты возьми мою лошадь, а я сяду на твоего жеребца, и тогда поедем шагом, если хочешь.

Яанус нахмурился. Он, по-видимому, втайне надеялся похвастаться перед Эмми своим прекрасным конем и ловкой ездой и сейчас боролся с собой, решая, что лучше — уступить ли требованиям «бессовестного мальчишки» или нет. Ища помощи, он взглянул в кроткие глаза Эмми и увидел в них что-то вроде просьбы. Этого было достаточно. Но ему захотелось еще раз попытать счастья, уже иным способом.

Послушай, Одо, мой жеребец очень норовистый, он не терпит хлыста. Я боюсь…

Ты боишься, что он меня сбросит?

Сядем на него вдвоем…

Как галки на церковной крыше?

Мы поедем шагом, конечно.

И Яанус расскажет нам про своего дедушку, — поддержала его Эмми.

И ты будешь держаться за гриву, а я за хвост? Кого вы хотите выставить на посмешище? Давай я сяду на твоего жеребца, а ты бери мою кобылу, не то я сейчас же уезжаю домой.

И, осуществляя свою угрозу, он рванул поводья. Яанус опять посмотрел в глаза Эмми, ища совета и успокоения, — и упрямый юнкер добился своего. Яанус со вздохом сошел с коня и помог Одо взобраться в седло, сам же сел на смирную кобылу. Дружеская улыбка Эмми заставила утихнуть вскипевшую было в нем досаду.

Милый Одо, — ласково попросила девочка, — оставайся с нами, поедемте все вместе. И ты расскажешь нам о своем дедушке, хорошо, Яанус?

Расскажи, как он перебил целую стаю волков и повесил их на дерево, — потребовал Одо, поглядывавший на спутников свысока, с царственным видом.

Яанус поехал рядом с Эмми и стал рассказывать. При этом он, однако, время от времени озабоченно поглядывал на Одо. Сперва они ехали по лугу, покрытому травой и цветами, но дальше почва стала неровной, появились кочки и ухабы. Еще дальше начинался лес, где находилась цель их поездки — пещера Пярта-пророка.

Яанус уже довел свой рассказ до того момента, когда могучий Вахур ищет подходящее дерево, чтобы повесить волков; но тут рассказчик замолчал и нахмурил брови. Одо давно уже не терпелось пуститься вскачь, вдруг он свистнул и ударил гордого коня; тот подпрыгнул и помчался как ветер. Тарапита с радостным лаем бросилась вдогонку.

Боже мой! — испуганно воскликнула Эмми.

Поскачем за ним как можно скорее! — сказал Яанус и стал погонять лошадь. Но не успели они проехать и сто шагов, как норовистый жеребец вместе с Одо, прыгая через большую яму, взвился вверх, а через миг понесся дальше уже без седока и скрылся в лесу.

Они нашли Одо лежащим на земле без сознания. Тарапита лизала лицо своему недвижимому хозяину. Яанус опустился на колени около юнкера, расстегнул на нем одежду, прижал ухо к его сердцу и, вставая, сказал:

— Он только потерял сознание — должно быть, ушибся головой.

Но он очнется, он выздоровеет? — со слезами спрашивала Эмми.

Когда он придет в себя, у него, наверное, даже голова не будет болеть. Но сейчас надо отнести его к Пярту-пророку. Ты садись снова на лошадь и возьми кобылу за поводья. Я понесу Одо на руках. Мы его приведем в чувство.

Он поднял безжизненное тело и бодро зашагал вперед. Эмми, лошади и Тарапита последовали за ним. Они все ему верили.

5

Старый отшельник,[9] которого в народе называли Пяртом-пророком (его настоящее имя было Варфоломей Лёвенклау), сидел у входа в свою пещеру на низкой деревянной скамье, обхватив руками колени. Он являл собою воплощение старости и кротости. Взгляд его выцветших, но удивительно блестящих глаз следил за движением листвы, колеблемой слабым ветром. Иногда от опушки леса налетал внезапный шквал, ветви гнулись, листья трепетали, иные, кружась, падали на землю. Они были так же свежи, как и остальные, но облетали под резким порывом ветра. Кому что суждено. И как будто удовлетворенный этой жертвой, ветер стихал, потревоженная листва успокаивалась, словно ничего и не было.