Историческая традиция Франции - [141]
Между тем судьба и этого закона была не простой. Он был принят под давлением мощного движения негритянских общин, организовавших в 150-ю годовщину отмены рабства 23 мая 1998 г. в Париже демонстрацию, в которой участвовали десятки тысяч человек. Созданный затем Комитет движения 23 мая потребовал, в частности, открытия архивов сахарозаводчиков и признания «роли рабов в экономическом развитии Франции». Участники движения доказывали, что именно выходцы из Африки являются самыми потерпевшими из меньшинств, оспаривая эту привилегию у еврейской общины. При этом некоторые активисты ставили под сомнение сам факт геноцида, клеймя соперников как воплощение «американо-сионистской оси зла»[959]. Так развернулась «конкуренция» среди самих меньшинств за привилегию считаться «жертвами»[960].
И все же наиболее сложной видится судьба закона о колонизации. «Колониальный вопрос», и в данном случае это вопрос о «колониальной памяти», возник с выдвижения претензий к властям со стороны тех, кто считает себя жертвами исторической несправедливости. Между тем, пишут авторы введения к коллективной монографии «Колониальный разрыв», Франция упорно пыталась «отделить колониальную историю от национальной» и вплоть до 1990-х годов оставалась единственной европейской страной, сознательно дистанцировавшейся от «колониальной ностальгии». Яркий пример – уникальный многотомный труд «Места памяти», в котором из 133 статей лишь одна касалась колониального вопроса (о Колониальной выставке 1931 г.). Отвечая на критику, руководитель проекта, академик Нора, заявил: «Траур по колониям – вот единственное – место памяти» в колониальной истории Франции[961].
В 1990-х годах забвению был положен конец, притом, воскрешая историческую память, власти постарались удовлетворить все стороны. 18 октября 1999 г. законодательно был утвержден термин «алжирская война» (вместо «операции в Северной Африке»). В октябре 2001 г. в ознаменование 40-летия демонстрации алжирцев 17 октября 1961 г., жестоко подавленной парижской полицией, была открыта мемориальная доска на мосту Сен-Мишель, где пролилась кровь демонстрантов. Одновременно 25 декабря того же года было решено установить национальный день харки (арабов, сражавшихся на стороне Франции), а декретом 26 сентября 2003 г. учреждался национальный день памяти «погибших за Францию» в Алжире, Марокко и Тунисе.
Главным явилось стремление властей «нормализовать» колонизацию, интегрировав ее «позитивно» в историю страны. Переосмыслению колониальной истории на официальном уровне положил начало президент Жак Ширак. Открывая монумент «памяти гражданских и военных, погибших в Северной Африке», 11 ноября 1996 г., он подчеркнул «важность и богатство работы, которую проделала там Франция и которой она должна гордиться». Под знаменами того, что оппоненты назвали «колониальным ревизионизмом», сформировался «республиканский фронт» из левых голлистов, социалистов, либералов, смыслом возникновения которого стал постулат о совместимости республиканских ценностей с колониализмом[962].
Среди лидеров оказались такие знаковые фигуры антиколониалистского лагеря, как директор «Нувель обсерватер» Ж. Даниель и Ж.-П. Шевенман. В номере этого либерального еженедельника за 25 октября 2001 г. Шевенман выдвинул лозунг «Перестанем стыдиться!», призвав помнить не только о насильственном утверждении колониального режима, но и о позитивных моментах, в первую очередь, о школе, ибо та принесла колониальным народам знания, ставшие «интеллектуальным оружием их освобождения»[963].
Венцом переосмысления колониализма явился закон 23 февраля 2005 г., первая статья которого гласила: «Нация выражает свою признательность женщинам и мужчинам, участвовавшим в работе, которую Франция проделала в бывших французских департаментах Алжира, в Марокко, в Тунисе, в Индокитае и на всех территориях, где она ранее установила свой суверенитет». Закон вызвал крайне противоречивую реакцию. Правые встретили его восторженно как признание колонизации «великой эпопеей» в истории страны; бурный протест последовал со стороны тех, кто назвал себя «туземцами Республики», а также в Алжире и других бывших французских колониях. Заговорили даже о том, что новое обращение к колониальному прошлому создает в стране «климат гражданской войны»[964].
Кончилось тем, что сам Ширак через 11 месяцев вернул 1-ю статью закона 23 февраля в Национальное собрание для переработки. Однако в законе осталась вызывавшая недовольство антиколониалистов 4-я статья: «Программы университетских исследований отведут заморскому присутствию французов, особенно в Северной Африке, место, которое оно заслуживает. Школьные программы признают, в частности, положительную роль заморского присутствия французов, особенно в Северной Африке, и уделят истории и жертвам среди бойцов французской армии, уроженцев этих территорий, почетное место, на которое они имеют право»
