Историческая личность - [100]

Шрифт
Интервал

– Ты на нас сердита, мне очень жаль, – говорит Барбара.

– Да вовсе нет, – говорит Фелисити. – Просто вы теперь для меня не то.

– Во всяком случае останься на вечеринку, – говорит Говард.

– Может, и останусь, – говорит Фелисити, – то есть если вы меня просто приглашаете. То есть не работать. А повеселиться, и все.

– Вот-вот, – говорит Говард.

Говард идет и пригоняет фургон; Кэрки садятся в него.

– По-моему, ты ее использовал, – говорит Барбара, когда они едут вверх по склону к торговому центру. – Впрочем, как ты всегда говоришь: все используют кого-нибудь. Я покупаю еду, ты покупаешь вино.

Кэрки движутся по торговому центру среди его искусственных елок, его густых толп, его изобилия сверкающих товаров. Они едут вниз, назад к щербатому полукругу; только-только осталось время завезти детей в школу.

– Последний день, последний день, – кричат дети, залезая в фургон.

Говард вместе с прочими матерями высаживает их у школы и едет дальше в университет диктовать письма, прощаться. Перед Тойнби и Шпенглером громоздятся чемоданы, которые сеть британских железных дорог развезет в разные стороны; автобусы увозят студентов на вокзал. С административного здания все еще свисают рваные остатки сидячих забастовок семестра: красное полотнище, призывающее: «Все сюда, это жизнь», и еще одно, гласящее: «Боритесь против репрессий». Небольшое закопченное пятно на бетоне указывает место, где одна радикальная фракция пыталась усилить протест, запалив пожар. Академгородок, пустея, выглядит как всеми покинутое поле боя; внутри темные коридоры и холодные помещения, где экономия топлива уподоблена социальной дисфункции. Все тут дышит обветшалостью, общедоступностью места, которое много чего повидало, используется всеми и не принадлежит никому. Говард сидит в чистоте своего безликого кабинета; он работает, и он звонит по телефону; он с удовольствием озирает панораму своих недавних побед. В середине дня он проходит через замусоренную Пьяццу к своему фургону и едет в город, забрать детей из школы. Школьный двор полон радостных прощаний среди толпы родителей; Мартин и Селия бегут к фургону с Санта-Клаусом из туалетной бумаги, детским календарем, посвященным искусствам, и попыткой Мартина склеить ясли. У Мартина синяк под глазом, платье Селии, купленное в бутике, разорвано.

– Что с вами произошло? – спрашивает Говард, когда они залезают внутрь.

– А! – говорит Селия. – У нас была вечеринка. Говард едет назад к сцене и арене своей собственной

вечеринки. В кухне Барбары нет; он слышит звуки воды, льющейся в ванной. Он берется за дело и откупоривает бутылки; он ходит по дому, переставляя мебель, создавая пространства и контрпространства. Уже стемнело; он стоит в своей спальне, пока отблески угасшей зари освещают изгрызенные дома напротив, и налаживает лампы. Из ванной выходит Барбара, и он входит туда. Он раздевается, принимает ванну, пудрит тело и выходит в спальню одеться. Барбара надевает там яркое серебристое платье.

– Нормально? – спрашивает она.

– Откуда оно у тебя? – спрашивает Говард.

– Купила в Лондоне, – говорит Барбара.

– Ты никогда его для меня не примеряла, – говорит Говард.

– Да, – говорит Барбара. – Я предложила, но у тебя не было времени.

– Отличное, – говорит Говард.

– Да, – говорит Барбара. – У него прекрасный вкус.

Барбара выходит из спальни; Говард начинает одеваться, элегантно, аккуратно, для грядущей сечи. Входят дети и бегают туда-сюда.

– А люди опять так же намусорят, как в прошлый раз? – спрашивает Мартин.

– Не думаю, – говорит Говард, – их будет не так много.

– Только бы никто опять не прыгнул в окно, – говорит Селия.

– Никто в окно не прыгал, – говорит Говард. – Просто кто-то немного поранился.

– Дядя Генри, – говорит Мартин, – он придет?

– Не знаю, – говорит Говард, – я вообще не знаю, кто придет.

– А если никто не придет, – говорит Селия, – кто съест весь этот сыр?

– Только не я, – говорит Мартин.

– О, людей придет много, – говорит Говард, – вот увидите.

И действительно, приходит много людей. На полукруге рычат машины. Говард идет к двери, чтобы открыть ее для первых гостей; яркий свет из окон дома падает на разбитую мостовую и озаряет обломки и следы сноса на улице. Гости входят в полосу света, направляясь к крыльцу; вот Мойра Милликин несет своего младенца, а за ней Макинтоши – каждый несет по младенцу в портативной колыбели; миссис Макинтош уж когда родила, то родила внушительно, разродившись двойней. Барбара спускается в холл в своем серебристом витринном платье и большом русском ожерелье, ее волосы уложены гостеприимным пучком.

– Ваши чудесные вечеринки, – говорит Мойра, входя внутрь, снимая пальто, демонстрируя бугор своей беременности. – Можно ее куда-нибудь приткнуть?

– И этих, – говорит миссис Макинтош, которая выглядит очень худой и лишь с маленьким провисанием еще не окрепшего живота.

– Привет, Кэрки, – говорит Макинтош, снимая свой макинтош, – что, мы опять первые?

– Очень вам рады, входите, входите, – говорят радушные Кэрки, гостеприимная пара, оба одновременно.

Не успевают первые ласточки обосноваться в гостиной с вином, обсуждая кормление грудью, как гости начинают идти косяком. Комната заполняется. Студенты в больших количествах; бородатые юные Иисусы в камуфляжной форме, мокрого вида пластике, широких штанах, джинсах раструбом; девушки в балахонах и больших сапогах со сливового цвета губами. И младшие преподаватели, серьезные углубленные исследователи брака и его радикальных альтернатив; есть посторонние из общего круга кэрковских знакомых – радикальный приходской священник, аргентинец с неясными партизанскими связями, актер в молескиновых брюках, который прикасался к Гленде Джексон в фильме Гена Рассела. Миннегага Хо пришла в чонсаме; Анита Доллфус со своим большим бурым псом на веревке тоже здесь, освеженная непрерывным сном на протяжении одного семинара за другим. Барбара с ее яркими зелеными тенями, мелькая в своем серебристом платье, возникает то там, то тут, держа тарелки с едой.


Еще от автора Малькольм Стэнли Брэдбери
Профессор Криминале

«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику.И еще — посвящается Мэтью.


В Эрмитаж!

В творчестве прославленного Малькольма Брэдбери, наставника не менее прославленных Иэна Макьюэна и Кадзуо Исигуро, легко сплелись язвительная сатира и утонченный интеллект. Роман «В Эрмитаж!» — его последняя книга, своеобразное литературное завещание, писавшееся почти десять лет.Таинственное расследование под названием «Проект Дидро» посвящено поискам библиотеки великого энциклопедиста. Согласно официальной версии она была продана Екатерине Великой и затем бесследно исчезла. Сегодня же ее ищут члены весьма пестрой компании: от талантливого писателя до оперной дивы и философа-деконструктивиста в пиджаке от Армани.


Обменные курсы

Приключения скучного английского филолога в вымышленной стране Восточной Европы. Одна из самых ироничных и экстравагантных книг английской литературы ХХ века. Гениальный памфлет, который критики сравнивали с "Путешествиями Гулливера" Свифта и "Скотным двором" и "1984" Оруэлла. Роман, который "Sunday Times" назвала "работой абсолютного Мастера", "Daily Telegraph" – "искрометно смешным и умным литературным фарсом", а "Guardian" – "одним из забавнейших произведений нашего времени".


Класс обучения взрослых

Малколм Брэдбери одновременно и преподаватель в университете и известный писатель. В одну из своих книг, «Человек истории», которая была опубликована три года назад, Брэдбери включил свой литературный автопортрет. Главный герой этого романа — Хауард Керк. Разыскивая кого-то, Керк видит профессора Брэдбери, выглядывающего из-за двери: «Хауард вспоминает, что этот унылый человек — преподаватель в отделе английского языка в университете, человек, который 10 лет назад написал два известных и хорошо рецензированных романа, преисполненных, как тогда было обычно, идей моральной ответственности и озабоченности.


Рекомендуем почитать
Как будто Джек

Ире Лобановской посвящается.


Ястребиная бухта, или Приключения Вероники

Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».


23 рассказа. О логике, страхе и фантазии

«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!


Не говори, что у нас ничего нет

Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.


Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.