Истоки медвежьей Руси - [29]
Русские на Колыме, по сообщению этнографа В.Г. Богораза (1865–1936), предпочитали вообще не говорить о медведе: «медведь – знатливец, ведун, он все узнает и за обиду отметит, так что русские в этом краю не решаются и охотиться на медведя с ружьем». Другим подставным именем для медведя в тех краях было – старик. Так уважительно русские зовут старшего в доме, домохозяина, и в применении к медведю можно предполагать близость значения обеих слов – хозяин и старик. Известно еще одно популярное прозвание бурого мишки среди русских – дедушко.
Медведь, сильнейший зверь северного леса, особенно изобиловал в лесах Ярославской губернии, в Пошехонье. Медведи наносили большой ущерб домашнему скоту, однако крестьяне их не били, относясь к хозяину леса с традиционным почтением[138]. В пастушеских заговорах стада этот лютый зверь стоит без имени на первом месте. Пастух просит охраны «крестьянского живота» «от того черного зверя, от широколапого, от перехожего прокидня»[139]. Нетрудно догадаться, что под этими «милыми» эпитетами кроется медведь.
Жители Олонецкой губернии (современные Онежский, Каргопольский районы Архангельской области, часть Карелии и Вологодской области) вообще не знали слова медведь, заменяя его подставными именами, иногда просто он, сам или хозяин. По свидетельству В.Н. Майнова, совершившего поездку в Обонежье в 80-х годах XIX века, «народ здесь никогда в рассказе не скажет «медведь», а всегда говорит «он», или иным путем старается не назвать зверя его именем: «не равен случай», толкуют они <…> Так и не добьешься, чтобы сказали «медведь»[140]. Сам – обычное в быту название для хозяина, для главного начальника, сохранившееся в употреблении до сих пор. Отсюда, наверное, пошло подставное название медведицы – самуха, употреблявшееся когда-то в Вологодской губернии.
Очень широко распространены были у нашего народа ласкательные названия медведя христианскими личными именами. У холмогорских рыбаков «Миша стукалка» служил подставным словом в замену запретного на воде имени медведя[141]. Писатель Н.С. Лесков (1831–1895) в рассказе «Зверь» заметил, что «медведей в России вообще зовут мишками». Ласкательному уменьшительному мишке соответствует почтительное Михайло Иванович господин Топтыгин, как величал медведя в своих произведениях Мельников – Печерский.
Другим подставным именем для медведя у русских служило слово зверь. Этим же именем его называли и разные северные народы. Наверное, всем хорошо известно, как зовут не залегшего в берлогу на зимнюю спячку медведя-одиночку, – в народе ему дали меткое прозвище шатун, от слова шататься, бродить.
По большому счету, если говорить о самом слове медведь, то оно дословно означает – кто ест мед или мед ведает – мед-ведь, то есть оно само являлось подставным у наших предков. Перед нами прекрасный образец, когда подставное слово становится запретным. Тогда как же первоначально называлось это любопытное животное, какое имя носило? Ниже мы попытаемся ответить и на этот вопрос.
Как уже отмечалось, исследователей завело в тупик банальное глиняное кольцо, которое помещалось в захоронениях вместе с медвежьей лапой. Каков же был его смысл, что могло символизировать это наспех сделанное изделие из плохо обожженной глины, положенное рядом с покойным?
Помимо указанных колец или кругов, найденных в Поволжье, в Ярославской и других губерниях, значительно позднее, современными учеными были обнаружены аналогичные находки, только исполненные не из глины, а из камней. В 2004 году проводились раскопки захоронений скифского периода на Алтае. В комплексе захоронений археологи обнаружили останки людей, возраст которых превышал 2,5 тысяч лет. Самое интересное, что рядом с человеческими останками были замечены сложенные из камней поминальные круги. Это не единичные находки, такие круги, по сообщению ученых, сопровождают большинство скифских могил. По мнению исследователей, поминальные круги были широко распространенным скифским обрядом. Они сооружались рядом с курганами и тоже имели какое-то мистическое ритуальное значение. У больших курганов ученые обнаруживали по сто-двести таких колец, вероятно, по числу захороненных там людей.
В упомянутых выше погребальных могильниках VI–X вв. у села Подболотье на Муромской земле научной экспедицией В.А. Городцова было обнаружено большое количество останков людей, у черепов которых археологи часто находили так называемые височные кольца. В некоторых захоронениях такие кольца были замечены даже у берцовых костей ног покойного. Судя по их большому размеру и местоположению, они не всегда служили украшениями, как думают большинство исследователей, а, на наш взгляд, носили, вероятно, какой-то ритуальный характер[142]. В захоронениях I тысячелетия на территории Ярославской, Владимирской, Суздальской, Новгородской, Вологодской и других земель археологи часто находили останки людей с такими металлическими кольцами.
С кольцами связано огромное количество легенд и преданий, повествующих об их таинственной силе и могуществе. Интересно, что в преданиях разных народов часто встречается один сюжет. Стоит герою надеть кольцо на палец или очертить им вокруг себя круг, произнося при этом положенные заклинания, как он становился практически недоступным для враждебных внешних сил. Вспомним, как в повести Н.В. Гоголя «Вий» при наступлении ночи в церкви трясущийся от страха философ Хома очерчивал вокруг себя круг, чтобы его не нашла нечистая сила.
