Истоки и победа. 1810–1917 гг. - [154]

Укрепив власть, Карранса стал давить и своих, как он считал, непрошеных союзников – организованное рабочее движение. Командирам на местах приказывалось пресекать забастовки, особенно на железных дорогах, где были наиболее боевые профсоюзы. Рабочим лидерам угрожали судом либо за их симпатии к «вильизму», либо за саботаж транспорта в военное время. Одновременно некоторые губернаторы повышали указами зарплату рабочим, чтобы удерживать их от антиправительственных выступлений. Но если учесть, что летом 1915 года за один бумажный песо давали 7 американских центов, то и повышение зарплаты не везде даже восстанавливало дореволюционный уровень жизни. При этом правительство Каррансы в июле 1915 года объявило, что большинство находящихся в обращении купюр поддельные, и выпустило новых денег на 250 миллионов песо.

В марте 1915 года Карранса, как и Уэрта до него, попытался обложить налогом иностранные (читай – американские) горнодобывающие компании. Но это вызывало немедленный протест госдепартамента США. Карранса, однако, не сдавался: 15 августа, после побед Обрегона над Вильей, он запретил иностранцам в Мексике использовать дипломатические каналы для защиты своих прав. Отныне иностранцы должны были обращаться только в мексиканские суды.[463]

Сначала каррансисты финансово поддерживали учреждение филиалов подконтрольного им столичного «Дома рабочих мира», и таковые действительно возникли примерно в 30 городах. Однако сам «Дом» контролировал отнюдь не все профсоюзы. Пабло Гонсалес еще в мае 1915 года столкнулся в Мехико с забастовкой электриков, в свое время поддержавших Конвент. В августе электрики выиграли новую забастовку, причем на этот раз их поддержали товарищи из других городов. 16 ноября 1915 года началась забастовка на железных дорогах. Карранса ответил на нее тем, что перевел всех рабочих на положение военнослужащих. Отныне забастовка каралась смертью. Однако в том же ноябре бастовали уже и текстильщики, и горняки, и пекари, и типографские работники.

Рабочие требовали в основном увеличения заработной платы, которая не могла угнаться за высокой инфляцией. За время гражданской войны цены на главные продукты питания выросли в среднем на 75–100 %, а зарплата – на 100–150 %.[464] 22 марта 1915 года Карранса декретировал повышение поденной зарплаты на 35 %, но это положения не исправило.[465]

Особенно опасным для Каррансы было то обстоятельство, что организованное рабочее движение по-прежнему верило Обрегону, но уже не верило самому «верховному главнокомандующему». 2 января 1916 года «Дом рабочих мира» и профсоюз электриков образовали первый профсоюз межотраслевого характера – Федерацию рабочих синдикатов столичного федерального округа. Эта организация провозглашала уже цели политического характера, в том числе классовую борьбу и социализацию средств производства. Карранса ответил тем, что лишил рабочих их вооруженного крыла – 13 января 1916 года были распущены «красные батальоны». Через 5 дней «верховный главнокомандующий» пригрозил, что не потерпит в стране «пролетарской тирании», а 5 февраля было прекращено субсидирование «Дома». Теперь рабочие на собственном примере смогли убедиться, что Конвент отнюдь не был таким уж реакционным в сравнении с Каррансой.

Хотя внутренняя политика Каррансы после побед Обрегона над Вильей носила откровенно реставраторские черты, он по-прежнему пользовался определенной популярностью за враждебную США риторику. На самом деле с июня 1915 года между Каррансой и Вашингтоном шли закулисные переговоры, на которых представители «верховного главнокомандующего» держались очень вежливо и почтительно. Каррансе повезло, что именно в этом месяце сменился руководитель американской внешней политики. Вместо влиятельного бывшего лидера демократов Брайана госсекретарем, как упоминалось, стал прагматик Роберт Лансинг.

Лансинг стремился втянуть США в Первую мировую войну и видел все мексиканские проблемы только под этим углом зрения. США, по его мнению, должны были делать все, что не нравилось Германии. Если немцы хотели продолжения гражданской войны в Мексике, чтобы держать южную границу США в напряжении, то американцам, по логике Лансинга, нужно было любой ценой и быстро эту войну закончить. Именно поэтому Вашингтон решил поддержать самую сильную в военном отношении сторону внутримексиканского конфликта – Каррансу За признание Каррансы стоял и уже известный нам специальный представитель президента Вильсона в Мексике Джон Линд.

Еще в апреле 1915 года отношения между Вашингтоном и представителями Каррансы в США стали настолько доверительными, что на правку госсекретарю был передан манифест, с которым Карранса намеревался обратиться к мексиканскому народу после побед при Селайе. Президент Вильсон лично изучил проект и внес в него поправки. 9 июня 1915 года манифест был опубликован. В нем Карранса, явно преувеличивая факты, утверждал, что контролирует семь восьмых мексиканской территории, 20 из 27 штатов, в которых живут 13 из 15 миллионов мексиканцев.

Данные этого манифеста помогли Вильсону принять в октябре 1915 года уже упоминавшееся решение о признании правительства Каррансы дефакто. Однако Карранса тянул с удовлетворением основного американского требования – возмещения ущерба американцам, пострадавшим от боевых действий в ходе гражданской войны в Мексике.