Источниковедение - [13]
1.2.5 Россия. Константин Николаевич Бестужев-Рюмин. Николай Иванович Кареев
К основоположникам российского источниковедения часто относят К. Н. Бестужева-Рюмина (1829–1897). К. Н. Бестужев-Рюмин – профессор Санкт-Петербургского университета (1865–1884), академик Петербургской академии наук (1890), преподавал русскую историю будущему императору Александру III. Известен также как публицист и журналист. Его диссертационное исследование «О составе русских летописей до конца XIV в.» (1868) имело источниковедческий характер. Обобщающий труд Бестужева-Рюмина «Русская история» (т. 1–2. СПб., 1872–1885) фактически представляет собой обзор источников и историографии российской истории. Во введении к нему автор систематизировал исторические источники, выделив следующие группы: летописи, жития святых, мемуары и письма, записки иностранцев, «памятники юридические и акты государственные», «памятники словесности», «памятники вещественные». Специальных методологических работ К. Н. Бестужев-Рюмин не оставил, если не считать обзора книги Э. Фримана[42], в котором он выражает свое полное согласие с изложенным в ней «учением о первоисточниках»[43].
Характеристика исторических и источниковедческих воззрений К. Н. Бестужева-Рюмина, данная Н. Л. Рубинштейном (1897–1963) в фундаментальном труде «Русская историография» (1941), абсолютно созвучна приведенной выше характеристике позитивизма Р. Дж. Коллингвуда, сформулированной примерно в те же годы:
С позитивизмом его [К. Н. Бестужева-Рюмина] связывает и основное требование «объективного» научного знания в его крайней формалистической интерпретации <…>. Объективность знания заключается далее в формальной выверенности конкретного фактического материала. В его представлении задача историка – собирать и проверять основной фактический материал. Его основной большой труд – «Русская история» – является простым сводом выверенных фактических сведений по русской истории <…>. Этот формально-объективистский взгляд на задачи исторического исследования выливается у Бестужева-Рюмина в своеобразное источниковедческое направление всего исторического изучения [здесь и далее выделено мной. – М. Р.]. Осмысление самой истории как исторического процесса подменяется прежде всего вопросами техники исследования, задачами собирания и изучения исторических источников и материалов. Позднейшие воспоминания С. Ф. Платонова, а также письма А. Е. Преснякова свидетельствуют об отрицательном отношении Бестужева-Рюмина к постановке больших исторических вопросов, о его стремлении в самой педагогической работе направлять историческое исследование в сторону источниковедческой тематики <…>. Неслучайно <…> при этом историографическое значение самого Бестужева-Рюмина связано прежде всего с его источниковедческой работой <…>. Источниковедческое рассмотрение вопроса получило определяющее значение для всего построения «Русской истории» Бестужева-Рюмина. Основная задача историка в его понимании и основное значение всей его работы состояло в сведении воедино всего источниковедческого материала и в подытоживании всей исторической литературы по каждому отдельному вопросу. В его «Русской истории» единственная часть, сохранившая до известной степени свое значение, – это ее «Введение», посвященное источникам русской истории[44].
Специальная разработка источниковедческой проблематики с позитивистских позиций связана с теоретическими трудами Н. И. Кареева (1850–1931). Н. И. Кареев – профессор Варшавского (1879–1884) и Санкт-Петербургского (1885–1899) университетов, член-корреспондент Петербургской академии наук (1910). Интерес к философии и методологии истории был свойственен Н. И. Карееву на протяжении всей его научной жизни. Диссертацию «Основные вопросы философии истории» он защитил в 1883 г.
В 1913 г. Н. И. Кареев публикует свой основной труд по методологии истории «Историка[45] (Теория исторического знания)»[46], в котором уделяет некоторое внимание работе с историческими источниками, а в 1915 г. – работу «Историология (Теория исторического процесса)»[47].
Как и многие его предшественники, Н. И. Кареев определяет исторические источники описательно, акцентируя внимание на трех моментах: исторические источники – это материальные остатки человеческой деятельности, историк имеет дело по преимуществу с письменными («словесными») источниками[48] и изучает их не ради них самих (как археолог или филолог), а для познания фактов истории:
Материальными остатками от прежней человеческой жизни являются разные предметы повседневного быта людей на разных ступенях развития, начиная от первобытных времен и кончая более или менее недалеким прошлым. Все, что сохранилось от таких вещей, как жилища, одежда, домашняя утварь, орудия всякого рода, оружие, храмы и алтари, изображения богов, могилы и надгробные памятники, игрушки и музыкальные инструменты, статуи и картины, монеты и всякие иные знаки вроде пограничных камней, так называемых тессер и т. п., все это и многое другое такого же характера, доступное непосредственному наблюдению и изучению, составляет, вообще говоря, предмета особой научной дисциплины, археологии. Для историка, конечно, важны все подобные материальные остатки, не как самые вещи, подлежащие исследованию, определению, описанию, классифицированию и т. п., а как своего рода немые свидетели прошедших времен, говорящие нам, как протекала человеческая жизнь в таких-то местах и в такие-то времена. Для археолога все эти остатки суть факты, им изучаемые, для историка они – лишь свидетельства о других фактах, именно о формах прежнего, ныне не существующего быта.
