Источник вечности - [4]

Размышляя над этим, Калтар заметил что-то неладное в природе, возможно, то, что было причиной тревоги голосов. Было то, чего быть не должно. Он изменил направление, доверяясь чувствам, и чем ближе он подлетал, тем сильнее становилась тревога.

И в самой глубине горной цепи Калтар обнаружил причину беспокойства.

Подсознательно он понимал, что лишь представляет себе это, что это лишь образ. Перед Калтаром появилась водяная воронка, заглатывающая и извергающая одновременно. Но то, что погружалось или выходило из ее глубин, было днями и ночами, месяцами и годами. Казалось, воронка поедала и выплескивала само время.

Понимание этого так ошеломило шамана, что он слишком поздно заметил, что воронка начала заглатывать и его.

Тут же Калтар начал вырываться, пытаясь освободиться. Он махал крыльями, напрягаясь изо всех сил. Его мысли были слишком далеко от физической оболочки, он отчаянно держался за шелковую нить, соединяющую его душу с телом и пытался тем самым выйти из транса.

Однако воронка продолжала его засасывать.

В отчаянии Калтар воззвал к духам, моля укрепить его. Они пришли, он знал, что они придут, но, казалось, они действовали слишком медленно. Воронка окружила его, казалась уже готовая вот-вот поглотить всего без остатка.

Внезапно мир скрутился вокруг шамана. Воронка, горы… все кружилось, кружилось. Задыхаясь, Калтар пробудился.

Истощенный годами, он еле-еле удержался от того, чтобы не упасть лицом в огонь. Шепчущие голоса тут же исчезли прочь. Орк сел на пол своей хижины, пытаясь успокоить себя… да, теперь он снова в смертном мире. Духи спасли его, хотя едва не опоздали.

Но за счастливым успокоением он вспомнил то, свидетелем чего был… и что это значило.

— Я должен сказать Траллу… — бормотал он, усилием заставляя старые ноги встать. — Я должен сказать ему немедленно, иначе мы потеряем наш дом… наш мир… снова…

Два

«Зловещее предзнаменование, — решил Ронин. Его ярко-зеленые глаза уставились на результаты гадания. — По крайней мере, любой маг признал бы это».

— Ты уверен? — спросила Вериса из другой комнаты. — Ты перепроверил толкование?

Рыжеволосый маг кивнул, потом наморщился, осознав, что, конечно же, эльфийка не могла этого видеть. Он должен сказать ей это лицом к лицу. Она это заслужила. Молю, чтобы она пересилила это.

Одетый в темно-синие одеяния, отделанные золотом, Ронин выглядел скорее политиком, чем магом, хотя в течение последних лет от него требовалась скорее дипломатический подход, чем его магический талант. Дипломатия никогда не давалась легко тому, кто предпочитал действовать по ситуации. Со своей густой гривой волос и короткой бородкой он походил на льва, что, в общем, соответствовало и его нраву, когда ему приходилось общаться с избалованными и высокомерными послами. Его нос, сломанный много лет назад, но по его же собственному желанию, так никогда и не выправленный, еще больше дополнял его огненный образ.

— Ронин… у тебя есть, что мне сказать?

Он не мог больше заставлять ее ждать. Она должна знать правду, какой бы ужасной она ни была.

— Я иду, Вериса.

Отложив в сторону свои гадательные атрибуты, он глубоко вздохнул и направился в комнату к эльфийке. На входе он немного задержался. Ронин смотрел на ее лицо, прекрасное, идеально овальное с хитрыми заманчивыми, напоминающими миндалины, и чистыми, как небо, глазами, крошечным носиком и соблазнительными губами, которые, казалось, всегда готовы были вот-вот улыбнуться. Лицо ее обрамляли шикарные платиново-серебряные волосы, которые доставали ей до поясницы. Она могла бы сойти за человека, если бы не острые, выступающие из-за волос длинные уши, которые были главным признаком ее расы.

— Ну? — терпеливо спросила она.

— Будет… будет двойня.

Ее лицо осветилось, что удивительно шло ее глазам.

— Двойня! Удивительно! Прекрасно! Я была уверена в этом!

Она легла обратно на деревянную кровать. Всегда стройный, гибкий следопыт, теперь же она была несколько месяцев беременна. Исчезли привычная нагрудная и кожаная броня. Теперь она была одета в серебристое платье, которое не могло скрыть надвигающихся родов.

Они догадались об этом по тому, как быстро она пополнела, но Ронин отказывался верить. Они поженились всего несколько месяцев назад, как она узнала о своем положении. Оба были озабочены этим, ведь даже брак человека и высшего эльфа был крайне редок в исторических летописях, и, тем более, не было ни одной записи об успешном рождении ребенка от эльфа и человека.

И теперь их ждал не один, а два ребенка.

— Я думаю, ты не понимаешь, Вериса. Двойня! Двойня от мага и эльфа!

Но ее лицо продолжало излучать радость и удивление.

— Эльфы редко рожают, и очень, очень редко рожают двойню, моя любовь. Они предназначены для великих дел!

Ронин не смог скрыть кислого выражения лица.

— Я знаю. Это-то меня и беспокоит…

Он с Верисой прожил и собственную долю «великих дел». Их вместе послали проникнуть в орочий оплот Грим Батол в последние дни войны против Орды, и там они взглянули в лицо не только оркам, но и драконам, гоблинам, троллям и многим другим тварям. Потом они переезжали из королевства в королевство в качестве послов, напоминавших Альянсу о необходимости остаться целостным. Но это не значит, что в то время они не рисковали своими жизнями, так как последовавший за этой войной мир был, мягко говоря, неустойчив.