Источник лжи - [8]

Ради чего?

Что, черт побери, все это означало? К чему беспокоиться о продолжении жизни?

Какое-то время я не беспокоилась.

Часть моей жизни умерла в тот день, утонула вместе с моим ребенком. И в результате этой трагедии мои отношения с Дугом — наш брак, — увял и засох, как поздний виноград, так и не снятый с зимней лозы.

Я вымещала все это на Дуге. Я вымещала все это на себе. Полагаю, в конце концов измена Дуга была наказанием, которое я навлекла на себя. Мой психотерапевт сказала, что мои нападки на него были внешним проявлением моей собственной вины. По ее словам, я нападала на моего мужа, чтобы заставить его ненавидеть меня, и это было разновидностью самобичевания. Она сказала, что мне нужно было отказаться от чувства вины, потому что я была не виновата в смерти Хлои.

Но я не была уверена в этом.

Вероятно, какая-то скрытая часть моего существа никогда не будет уверена в этом.

Женщина-психотерапевт помогла мне, но слишком поздно, чтобы спасти наш брак. Наша совместная жизнь вращалась вокруг моей беременности, вокруг курсов пренатальной йоги, общей радости после сеансов ультразвукового сканирования, когда мы рассматривали форму, а потом узнавали пол будущего ребенка, вокруг обустройства комнаты для Хлои, волнений по поводу грудного вскармливания и сроков начала кормления твердой пищей, вокруг бронирования места в детском садике… Обычные родительские хлопоты. Наша семья состояла из трех человек, но мы собирались завести еще одного ребенка, а возможно, и двух. Но потом вдруг все кончилось. Я больше не могла существовать в роли матери и жены. Я постепенно теряла своих подруг из семейных групп. Мне было некому читать красивые детские книжки. Дуг уже никогда не снимет приставные колесики с детского велосипеда Хлои и не научит ее ездить по-настоящему. Я работала иллюстратором детских книг, но теперь больше не могла этим заниматься и отступила в сторону.

Я закрыла глаза и глубоко задышала. Сейчас январь. Зима. Ад под названием Рождество давно закончился. Наступил новый год. Скоро придет весна, и все начнется сначала. Все обновится, включая и меня. Я стану новой Элли.

Прошлой осенью Дуг снова женился. Хотя сначала меня как будто рассекло пополам, теперь я больше не прихожу в ярость от мысли о Дуге в обществе другой женщины. Я больше не испытываю жгучего желания причинить им физическую боль. Женитьба Дуга что-то освободила во мне. Мне внезапно стала отвратительна мысль о необходимости держаться за опустевший дом, который я когда-то делила с ним и Хлоей, пока он занят обустройством дома и заведением детей с кем-то еще на другом конце города. Я внутренне освободилась и теперь не могла дождаться, когда избавлюсь от внешних проявлений былой жизни.

В следующем месяце я планировала переехать в квартиру в центральной части города. Квартира принадлежала моему отцу, владевшему разной недвижимостью, но в случае его отказа я не собиралась искать долгосрочную аренду или что-то в этом роде. Я взяла несколько внештатных заказов, позволявших вернуться в профессию художественного иллюстратора. Возможно, я заключу новые контракты либо отправлюсь путешествовать и буду заниматься чем угодно.

Я захлопнула крышку чемодана и закрыла его на молнию. В этом звуке была приятная окончательность. Когда я сняла чемодан с кровати, то посмотрела на подушки с той стороны, где раньше спал Дуг, и меня вдруг охватила острая потребность оказаться в мужских объятиях. Какое-то время, пока мокрый снег хлестал по оконным стеклам, а темные тучи угрожающе нависали над городом, я пыталась вспомнить, когда в последний раз имела близкий контакт с другим человеком — долгое объятие или хотя бы теплое рукопожатие. Мое сердце было стиснуто такой простой и первобытной потребностью, что я подумала о брошенных собаках в клетках собачьего приюта, покорно ожидавших, когда кто-нибудь заберет их к себе, будет любить и ласкать их. Они тосковали, отказывались от еды и в конце концов умирали, если этого не происходило. Нежное человеческое прикосновение было тем же, что солнечный свет и вода для растений.

Я тряхнула головой, чтобы избавиться от этого ощущения, и покатила чемодан к двери. Завтра сюда приедут грузчики, и я подготовилась к их появлению. Во время последнего сеанса психотерапевт сказала, что укладка вещей Хлои в последнюю очередь должна быть не шагом к забвению моей малышки, но знаком того, что я наконец нашла способ жить вместе с моей утратой. И мне не стоило надеяться, что чувство утраты будет добродушным и милосердным спутником. По словам врача, чудовище под названием «горе» будет подстерегать меня в самых неожиданных местах, снова и снова. Оно непредсказуемо, изменчиво, свирепо и обманчиво. Фокус в том, сказала она, чтобы распознать чудовище, когда оно нанесет удар, быть добрее к себе и не ожидать, что другие люди будут понимать мои переживания. Не существует установленной хронологии этапов или испытаний, через которые придется пройти: с разными людьми все происходит по-разному.

Позднее, когда я уехала из дома для встречи с отцом на особом праздничном обеде, предназначенном только для нас двоих, я надела новые сапоги до колена с очень высокими каблуками, вязаное платье из черной шерсти, в которое до сих пор никак не могла поместиться, и накрасила губы алой помадой. Мои волосы были расчесаны до блеска и волной падали на плечи. Я ощущала себя цельной, храброй, уверенной в себе.