Истины бытия и познания - [86]

«Северное евразийство», как правило, связывают с экспансией России на Юг (Кавказ) и Восток (Среднюю Азию).

Различные конвергенции и диффузии культур — явление планетарное и общеисторическое. Можно говорить и о «афроазиатстве» и «азиафриканстве», «азиамериканстве» и «евроамериканстве», «евроавстралийстве» и «азиавстралийстве». Исследования различного рода заимствований и ассимиляций в экономической, политической, правовой, религиозной, научной, художественной, языковой, архитектурной и других областях оказались не просто интересными и актуальными, но и методологически продуктивными^{202}.

Евразийская концепция возникла в начале XX века благодаря усилиям географа П. Н. Савицкого, философа Л. П. Карсавина, филолога и культуролога Н. С. Трубецкого, историка Г. В. Вернадского, музыковеда и искусствоведа П. П. Сувчинского, религиозных философов и публицистов Г. В. Флоровского, В. Н. Ильина, Б. Н. Ширяева, критиков и литературоведов А. В. Кожевникова, Д. П. Святополк-Мирского, правоведа Н. Н. Алексеева, востоковеда В. П. Никитина, писателя В. Н. Иванова, экономиста Я. Д. Садовского. Для них Россия и была неким самостоятельным континентом — Евразией, сочетающей в себе черты Восточной и Западной культур. Сегодня понятие «евразийство» трактуется намного шире исходного смысла. Произошло то, что активно обсуждается в постмодернистских сочинениях. Концепция приобрела собственную историю развития. Новое время по-своему интерпретирует прежние представления. «Евразийский проект» перестал быть лишь концепцией развития России. Эта категория высвечивает суть новой планетарной парадигмы бытия человечества.

Гипотеза, аргументации которой посвящена данная статья, состоит в следующем. Евразийство (и как теория, и как практика) есть единственная альтернатива угрожающе быстрыми темпами складывающейся ситуации нового противостояния глобалистов и антиглобалистов в масштабах всей планеты. Человечество не успело с облегчением вздохнуть после ужаса полувековой гонки вооружения между системами социализма и капитализма, как тут же на замену старого противоборства возникли контуры новых полюсов противостояния. Может показаться, что безумная жажда самоистребления человечества неустранима. Ни одно так другое: формы могут быть разные, но суть одна и та же — ситуация тлеющего конфликта, который в любой момент может стать последним конфликтом разумных существ на одной из планет Солнечной системы. На самой красивой планете. Оптимизм вселяет то, что действительность богаче любых жизненных схем (и теоретических, и практических), ибо реальное бытие всегда содержит в себе и альтернативу шабашу безумия стихийной политики государств и правительств. Сегодня на рубеже веков таким оптимистичным и гуманистическим выбором может стать именно евразийство.

Прежде чем перейти к выяснению гуманистической сущности евразийства как практики и теории, еще несколько слов о новом политическом монстре, тень которого наползает на человечество, т. е. о поляризации планеты на глобалистов и антиглобалистов. Необходимо уточнить, что термины «глобализм» и «антиглобализм» имеют две трактовки: политическую и философскую. В первом варианте речь идет о доминантной роли США и его союзников в мировой политике и противостоянии этим притязаниям со стороны государств, желающих осуществления мировой политики на равноправных началах, усматривая в действиях США «политику насилия и гегемонии». Во втором варианте речь идет о том, что на планете формируется новая общность — человечество, объединенная как позитивными процессами интернационализации экономики, правовых норм, эстетических ценностей, национальных кухонь, моды и т. д., так и отрицательными — возможностью термоядерной катастрофы и экологическими проблемами (разрушением и загрязнением лито-, гидро-, атмо-, фито-, зоо- и гомосфер). Глобализм в этой трактовке призывает осознать объективно сложившуюся ситуацию и найти пути развития, которые бы не завели человечество в трагический тупик небытия. Позиция антиглобалистов в этом контексте не только консервативная, но, пожалуй, даже реакционная, ибо требование возврата к национально обособленным (изолированным) формам присутствия народов на планете не только невозможна при современном уровне транспорта и средств информации, но и уводит народы от генеральной линии развития землян. Глобализация в этой трактовке вовсе не означает серой и монотонной однообразности всех народов в плане языковом и духовно-культурном. Единство многообразного, как известно нелинейному, диалектическому мышлению, более жизнеспособно, чем тотальное однообразное единство.

Для нас евразийство не просто стык Европы и Азии, даже не их духовная и материальная конвергенция. Диффузия двух культур по своему гуманитарному содержанию не исчерпывается лишь масштабами двух континентов Земли, даже пусть самых главных. Евразийство для нас есть синтез выработанных за всю историю человечества двух стратегических путей подавления людьми в себе своих животных (биологических, зоологических) стимулов бытия и накопления социально-гуманитарных. Другими словами, евразийство есть единство двух (Западного и Восточного) способов человека быть Человеком, а не просто разумным животным. Как мы далее увидим, разумность, упрощаемый до рациональности, как это принято в Западной парадигме бытия, не единственный качественный признак человека. Восток нашел и сделал доминантным другой способ торможения человеком своей зоологической природы, освобождая место для накопления культурных форм бытия. На каком бы континенте люди не жили они остаются людьми, используя эти способы социализации или их различные модификации и комбинации. Евразийство, на наш взгляд, и есть не просто комбинация, а естественный, органичный и гуманистический по своей сути синтез этих парадигм духовного, разумного и коллективного бытия