Истины бытия и познания - [4]
Идея создания «искусственного человека» в прежнем виде зашла в тупик и исчерпала себя. Казалось к старому возврата нет. Всему свое время. Но оказалось, что не все так просто.
Во-первых, если «да-оптимисты» сделали переходом от «искусственного человека» к «искусственному интеллекту» шаг в сторону своих оппонентов, то аналогичный шаг в сторону своих противников вынуждены были сделать и «нет-скептики». Прежние категорические формы их высказываний начали смягчаться. Такая конвергенция для обеих сторон была вынужденной. Накопленный материал сигналил о том, что в позициях как оптимистов, так и скептиков не все ладно. Если искусственный человек и не реализован, то не все в деятельности приверженцев этой идеи негативно, бесполезно. «Да-оптимисты» пытались выйти из кризисного состояния путем скачка от искусственного человека к искусственному интеллекту. А «нет-скептики», в свою очередь, стали на защиту точки зрения, с которой они так страстно сражались. Правда, при этом они не отказались и от своих прежних взглядов на невозможность искусственного сапиенса. Позиция «и да, и нет» приняла вид следующего рассуждения.
Искусственный интеллект принципиально невозможен, и труды усилий создания искусственного человеческого аналога так же бесплодны, как и поиск философского камня. Но, продолжая сравнение с алхимией, можно констатировать, что если поиск философского камня привел к ряду открытий в химии, физике, металлургии и т. д., то попытки создания искусственного человека привели к ряду технических открытий. Это раз, а главное стимулировали развитие наук, изучающих человека: анатомию, физиологию, психологию, лингвистику, этнографию, антропологию, социологию и т. д. И это — два.
Так у «нет-скептиков» возник соблазн, признавая принципиальную невозможность реализации идеи искусственного человека, сохранить ее как гносеологическую модель, на которой можно будет изучать естественного человека. Но факт, что идея, пусть в урезанном виде, осталась жива, работает и дает неплохие результаты в качестве идеальной модели человека, высветил ранее скрытую задачу — необходимость основательной научной аргументации принципиальной невозможности искусственного человека. Оказалось, что основание скептицизма при всем богатстве историческим материалом не обладает доказательной силой и нужно хорошо аргументированное научное доказательство, что искусственный человек и искусственный интеллект — голоса из того же хора, где и гомункулус, и «философский камень», и «вечный двигатель» и т. д.
Во-вторых, с идеей искусственного человека не удалось покончить еще и потому, что революционное развитие биологии опять подняло пласт ортодоксальных приверженцев старой идеи, которые стали утверждать, что искусственного человека нужно создавать из того же материала, из которого природа сделала естественного человека. Даже кибернетики, говорят они, подражают естественному, смотри, например, опыты конструкции распознающего и мыслящего устройства Макколока. Вот, наконец, найдена действительно научная позиция! Вот-вот будет покорена вершина, так долго бывшая недосягаемой!
Знакомые восторги. И такие же знакомые детали: нужно синтезировать искусственные гены, белки, ферменты и т. д.
Идея биологического искусственного человека, на наш взгляд, есть шаг назад по сравнению с искусственным интеллектом, который в одном из своих вариантов замышлялся как особого рода орудие труда. Понятия «симбиоз человека и ЭВМ», «синергизм человека и машины», «решение задач в режиме диалога», «решение задач в условиях оперативного взаимодействия» — все отражают такую точку зрения на искусственный интеллект. И совсем не обязательно, чтобы этот «интеллект» взирал на человека мудрыми или полными укора глазами, как нет необходимости в том, чтобы лопата вела задушевные беседы с человеком, который ею орудует. «Искусственное сознание» — это орудие труда, функционально обеспечивающее ту сторону человеческой деятельности, которая связана с мышлением, мыслительными операциями и процессами. Но для этого машине нет никакой необходимости быть интеллектом, как экскаватору нет необходимости уподобляться человеческой руке. Совершенно ненужная антропологизация вносит только путаницу, сохраняя иллюзию возможности создания искусственного человека, если не целиком, то по частям. Нужно освободить от антропологизации то, что совершенно не гоминизируется — кибернетические устройства. Такая чистка пойдет на пользу и кибернетике, и самопознанию человека. Самый лучший союз наук наблюдается тогда, когда стороны четко и недвусмысленно определяют свои позиции.
«Да-оптимисты» собрали материал для «нет-скептиков». Но этот же материал подорвал основание скептицизма. Простая ссылка на историю неудач не могла уже удовлетворять поиска истины, требовалась более глубокая аргументация невозможности искусственного интеллекта.
Создаваемое человеком всегда действительно, т. е. состоит из единства сущности и явления. Человек продуцирует действительное целиком, создает сущность и явление вещи одновременно, вместе, сразу. Сконструировать искусственную сущность и искусственное явление каждое в отдельности невозможно. Нельзя, например, создавать стоимость вне товарного тела предмета, т. е. не производя при этом потребительской стоимости. Производство товара есть процесс одновременного возникновения стоимости и потребительской стоимости.
В предлагаемом вниманию читателей сборнике публикуются статьи участников научно–практической конференции «Ленинское учение о диктатуре пролетариата и современность», посвященной 150-летию со дня рождения В. И. Ленина. Организаторы конференции — Красный университет Фонда Рабочей Академии и Ленинградское интернет-телевидение. Учение о диктатуре пролетариата — главное в ленинизме. Ученые, организаторы рабочего и коммунистического движения, слушатели Красного университета обсуждают, как использовать ленинские идеи о диктатуре пролетариата в современной России и для решения других проблем современности и будущего. Книга будет интересна и полезна не только специалистам в области общественных наук, но и практикам и организаторам рабочего движения.
Сборник статей А. А. Богданова, посвященных пролетарской культуре: «Новый мир», «Социализм в настоящем», «1918», «Возможно ли пролетарское искусство?», «Пролетариат и искусство», «Что такое пролетарская поэзия», «О художественном наследстве», «Критика пролетарского искусства», «Простота или утонченность», «Пути пролетарского творчества» и другие.https://ruslit.traumlibrary.net.
Монография представит авторское осмысление ряда параметров философской теологии как новой реальности в российском философском контексте. К ним относятся отличия светской рациональной теологии от традиционного церковного богословия, дифференциация различных типов дискурса в самой рациональной теологии, выявление интеркультурного измерения философской теологии, анализ современных классификаций обоснований существования Бога, теологический анализ новейшей атеистической аргументации и самого феномена атеизма, а также некоторые аспекты методологии библейской герменевтики.
Эта книга — попытка марксистского анализа причин как возникновения, так и гибели социалистических обществ, берущих своё начало в Октябрьской революции. Она полезна как для понимания истории, так и для подхода к новым путям построения бесклассового общества. Кроме того, она может служить введением в марксизм. Автор, Альфред Козинг — немецкий марксистский философ из ГДР (родился в 1928 г.). Вступил в СЕПГ в 1946 г. Работал, в частности, профессором в Академии общественных наук при ЦК СЕПГ, действительный член Академии наук ГДР, автор ряда работ, выдержавших несколько изданий, лауреат Национальной премии ГДР по науке и технике.
Что такое время? К нему мы постоянно обращаемся, на него оглядываемся, о нем думаем, его катастрофически не хватает. А откуда оно взялось и куда летит? Алан Бердик, известный американский писатель и постоянный автор журнала The New Yorker, в остроумной и изящной форме, опираясь на научные исследования, пытается ответить на этот вопрос. Вместе с автором вы найдете двадцать пятый час, потеряетесь во времени, заставите время идти назад. И уж точно не пожалеете о потраченных часах на чтение этой удивительной книги.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.