Истинные звезды - [61]

Когда через полчаса она понесла чашку на кухню, ребенок все еще плакал, но теперь это уже был громкий плач. Господи, все соседи скоро будут здесь, если она не заткнет ему немедленно рот! Вздохнув, Лоринда медленно стала подниматься по лестнице в комнату Джесси-Энн. Склонившись над белой кроваткой, она взглянула на ребенка. Внезапно замолчав, он тоже смотрел на нее своими голубыми глазами, которые были точь-в-точь как у Джесси-Энн. Лицо у него было красным и заплаканным, он тяжело дышал, сдерживая рыдания. Лоринда не ожидала, что он окажется таким милым и беззащитным, и даже пожалела, что оставила его так долго плакать, но детей надо приучать, что они не могут мешать взрослым, они должны знать свое место.

Взяв его на руки, она поняла, что он был мокрым. Положив его на столик, она перепеленала малыша, стараясь не смотреть на его мужские атрибуты, потом завернула в одеяло и понесла вниз.

Лоринда неловко держала Джона на коленях, пока он довольный сосал бутылочку, и размышляла о том, что Джесси-Энн была недостойна иметь такого ребенка и вообще детей. Джон ведь не виноват, что Джесси-Энн его мать, верно? Точно так, как она сама не могла ничего поделать, что у нее были такие родители. Она вытерла молоко с подбородка ребенка и улыбнулась ему. Он внимательно смотрел на нее, и она спросила себя, о чем, интересно, он думал, жалея, что он так сильно похож на Джесси-Энн. Ребенок довольно вздохнул, и его глазки медленно стали слипаться. Вскоре он ровно дышал, крепко заснув у нее на руках.

Лоринда с удивлением рассматривала его невинное личико. Она держала ребенка впервые в жизни. Ее уж точно никто не укачивал так, как этого ребенка. И наверняка уже не будут, потому что она стала взрослой. Откинув голову назад на подушки, Лоринда закрыла глаза, чувствуя какое-то непонятное счастье, прижимая ребенка к груди.

* * *

— Ну вы только посмотрите на это! Разве не прелестно? — воскликнула миссис Паркер. — Оба спят вместе.

Вздрогнув, Лоринда проснулась.

— Ой, извините меня, миссис Паркер. Я не хотела засыпать. Просто Джон заплакал, а потом мы вместе так удобно устроились на диване, что, когда он заснул, мне не хотелось его беспокоить.

— Ты балуешь его, Лоринда, — сказала Джесси-Энн, беря ребенка и прижимая его к себе. — Идем, маленький шалун, почему ты мешал Лоринде?

Лоринда с завистью подумала, надевая жакет, что семья у них была очень дружная. Сразу видно, что провели время чудесно.

— Спасибо тебе, Лоринда, — сказал Харрисон, засовывая пятидесятидолларовую бумажку ей в карман.

— Мистер Ройл, я не могу взять это! — протестующе воскликнула она, протягивая ему деньги. — Правда, я сделала это не за деньги, и кроме того, этого слишком много.

— Я всегда считаю, что надо платить столько, сколько стоит работа, — решительно ответил Харрисон, — а ваши услуги были для нас сегодня вечером просто бесценны.

Лоринда сдержанно улыбнулась.

— Хорошо, тогда спасибо большое, мистер Ройл. — Когда он открыл для нее дверь, она неуверенно остановилась на секунду. — Ничего, если я завтра зайду взглянуть на малыша? — вдруг спросила она.

— Ну почему же? Конечно, мы будем рады видеть вас.

Он проводил Лоринду взглядом. Она торопливо пошла по дорожке, стараясь спрятаться от дождя, потом пошла медленнее до самого конца Биллингз-авеню в сторону старого небольшого здания, которое называла своим домом.

* * *

На следующий день Лоринда сидела на полу в комнате Джесси-Энн, наблюдая, как маленький Джон болтал в воздухе ножками, а Джесси-Энн укладывала вещи. Она потрясла желтой уткой над кроваткой, довольно рассмеявшись, когда он потянулся за ней.

Джесси-Энн взглянула на нее с удивлением, никогда не слышала раньше, чтобы эта девушка смеялась. «Бедняжка, жаль, что у нее такая семья» и в самой Лоринде было что-то, что отталкивало ее.

Лоринда подчеркнуто вздохнула.

— Мне будет очень жаль, когда вы все уедете, — тихо сказала она.

— Мы скоро опять приедем, — ответила Джесси-Энн, сворачивая шелковое голубое платье и убирая его в большую кожаную сумку. — Хитрости манекенщицы, — объяснила она, заметив удивленный взгляд Лоринды. — Если завернуть платье, оно не мнется и можно уложить гораздо больше вещей.

Лоринда вспомнила, что уезжала куда-то всего один раз, в колледж, где пробыла всего несколько недель, прежде чем получила приказ возвращаться назад. Она тоже собирала вещи, но складывала их между белой материей, отглаженные и аккуратно свернутые.

— Если бы и я могла уехать отсюда, — тихо сказала она. — Я не могу передать тебе, что это такое, Джесси-Энн. О, я знаю, что миссис Паркер считает мою мать инвалидом, но правда в том, что она пьет вино. «Южный покой» — вот что держит меня в Спринг-Фоллсе. — Она горько усмехнулась. — Если бы не твой отец, который дал мне работу и не возражает, что я иногда беру выходные, — хотя, конечно, я всегда отрабатываю их. Потом, я очень обязательный человек, так вот, думаю, я сошла бы с ума. Потупив взор, она добавила тихо: — Просто не знаю, что бы я тогда с собой сделала.

Джесси-Энн уронила одежду, которую собиралась положить в сумку, и с ужасом взглянула на нее.

— Лоринда! — воскликнула она потрясенно. — Неужели все так плохо?