Истинные звезды - [58]

Харрисон открыл глаза и встретился с ней взглядом в лунном свете.

— До сих пор не спишь? — прошептал он, прижимая ее к себе. — Иди сюда, дорогая…

Джесси-Энн довольно зевнула; теперь, когда она решила свои проблемы, она могла заснуть. Она еще раз заведет разговор об «Имиджисе», когда они вернутся в Нью-Йорк.

Глава 6

Лоринда Мендоза сидела на клетчатом старом диване в уютной небольшой комнате Паркеров и смотрела телевизор. На экране выступал певец. Он был смуглым, с черными, блестящими волосами и пел на испанском языке. Он напомнил ей отца, и Лоринда нажала на кнопку пульта, чтобы быстро переключить на другой канал. Ей меньше всего сегодня хотелось думать о своем отце. Она не будет о нем думать! Она была в доме Паркеров и сидела с ребенком Джесси-Энн, но не потому, что очень хотела ей помочь, а потому, что ей хотелось понравиться миссис Паркер. Мэри Паркер была хорошей женщиной. Она всегда держала свой дом в чистоте и порядке. Это был гостеприимный дом, старый, но приятный. В нем всегда был народ, друзья Паркеров, соседи, просто зашедшие случайно на огонек, даже без предварительного звонка. А если это было время ужина, на плите всегда готовилось что-то вкусное, и очень часто миссис Паркер варила кофе и пекла шоколадный кекс, у нее это получалось превосходно. А еще она была чудесной матерью, о такой матери мечтала Лоринда, но это только лишний раз доказывало то, что жизнь была такая несправедливая. Ей досталась пьянчужка вместо матери, а миссис Паркер досталась в дочери эта дрянь, Джесси-Энн!

Лоринда закрыла глаза, грязные слова вертелись у нее в голове, они жгли ее, как будто были написаны огнем, вот почему она всегда печатала свои письма красными буквами.

Джесси-Энн, шлюха… Джесси-Энн, злая соблазнительница… Джесси-Энн, бесстыдница… выставляешь свое тело напоказ всему миру… дразнишь… соблазняешь… заставляешь мужчин делать то, что они никогда не должны были делать…

— Привет, Лоринда! — Джесси-Энн вошла в комнату и стала что-то искать в подушках на диване. — Ты не видела музыкальной утки Джона? Он отказывается засыпать без музыки над ухом, а мы не можем нигде ее найти.

— Вот она, — ответила Лоринда неуверенно и протянула пушистую желтую утку с ярким оранжевым клювом. — Я нашла ее на полу.

— А, ладно, — сказала Джесси-Энн, отряхивая утку от пыли. — Надеюсь, несколько микробов из дома Паркеров не принесут ему никакого вреда. Мне они никогда не мешали!

Лоринда заметила, что на Джесси-Энн была узкая голубая юбка из шелка и простая, в тон юбки, майка, а длинный шарф в синих, темно-красных и желтых тонах был повязан вокруг ее талии. Юбка была немного выше колен, а на ногах были голубые босоножки на высоких каблуках и темные чулки со швом, отчего ноги казались очень длинными. Лоринда завороженно смотрела на швы. Они были как стрелы, заставляющие поднимать глаза все выше и выше. Вот почему их носила Джесси-Энн; на этот раз что-то новенькое, чтобы снова заводить мужчин. Ей мало быть замужем за таким богатым человеком.

— Они снова вошли в моду, — сказала Джесси-Энн, заметив взгляд Лоринды. — Ты разве не помнишь: когда нам было пятнадцать лет, все с ума по ним сходили. Черт, как давно это было. Я скоро вернусь, Лоринда, пойду только отдам Джону его «ночную музыку».

Лоринда всегда ненавидела то, как смотрел ее отец на девочек в школе, особенно на Джесси-Энн. Он выжидал около школы, просто околачивался там, наблюдая, с неприметной улыбкой на грубом лице, всегда с деревянной зубочисткой, торчащей из уголка его рта, держа руки в карманах. Она знала, что он трогал себя, глядя на девочек, а ее щеки горели от унижения и страха. Она всегда старалась первой выйти из класса и бежала по коридору, чтобы обогнать других, но он говорил ей:

— Эй, ребенок, зачем торопиться. Давай притормозим немного. — И прислонившись к стене, ждал, продолжая ковырять в зубах.

Уже в двенадцать лет у подружки Джесси-Энн по имени Ким были груди; Лоринда слышала, как другие девочки хихикали по этому поводу в раздевалке, — она даже убедилась в этом сама, когда Ким выходила из душа. Они были у нее большие и круглые, а когда она надевала розовый шерстяной свитер, было заметно, как они прыгали под ним. Ким, конечно, была не виновата в этом, от человека не зависит, какое у него тело. Но ее отец не мог отвести от нее глаз. И Джоан тоже была пухленькой и очень симпатичной; но вожделялся отец только от Джесси-Энн.

Джесси-Энн была худенькой, но фигурка у нее была хорошая, с высокими небольшими грудями, которые были заметны под ее трикотажной майкой. Отец Лоринды обычно дожидался, пока эта троица не появлялась на лестнице, и тогда лениво направлялся по дороге, ни разу не взглянув на Лоринду, идя все медленней и медленней, пока девочки не догоняли их и проходили мимо. Хихикая между собой, они, конечно, даже не замечали ее. Она как бы не существовала. Она была толстой, с грубой, как у отца, кожей, и на ее ногах было слишком много волос — она брила их с одиннадцати лет.

В школе Лоринда стыдилась всех и ни с кем не разговаривала. Единственным успокоением была для нее холодная логика высшей математики, она захватывала ее как интересный кроссворд или трудная головоломка. Но