Истинные звезды - [17]

— Где мой чай, Даная? Уже давно пора…

И ни слова о том, что ей пришлось столько работать. Ни слова благодарности за то, что она выполнила все его поручения.

Кипя от гнева, она приготовила чай и осторожно понесла поднос в студию на верхнем этаже.

— Ну наконец-то! — нетерпеливо воскликнул он. — Чем вы занимались все это время?

Даная со злостью взглянула на него, с трудом сдерживая желание выплеснуть чай ему в лицо. Она лишь поставила поднос и направилась к двери.

— А сейчас куда вы идете? — требовательно спросил он.

— А сейчас я иду что-нибудь перекусить, — сердито ответила Даная. — Дело в том, что у меня не было ни минуты, чтобы пообедать, поскольку на меня свалились еще и все обязанности Валмонта, да еще вы заставили меня сделать столько телефонных звонков.

Он тоже ответил ей сердитым взглядом, и вдруг совершенно неожиданно его худое, симпатичное лицо расплылось в улыбке.

— А может, подождете еще немного, — предложил он, — выпейте пока чаю, расслабьтесь. А потом мы вместе сходим съесть пиццу — я тоже голоден.

Она так устала, что не знала, смеяться ей или плакать.

Брахман действительно был невозможен! Он издевался над ней и относился, как к рабыне, а потом вдруг делался мягким и снисходил до нее, относясь к ней, как к другу. Если бы он не был таким чертовским гением, она бы ни минуты не стала его терпеть. Но она должна признать, что просто боготворила его.

Брахман сидел, развалившись в большом кожаном кресле, чай стоял нетронутым, а его широкие брови были задумчиво нахмурены.

— Позвоните в «Бритиш Эаруэйз»[10],— бросил он ей. — Скажите, чтобы они поменяли билет Валмонта на вашу фамилию.

От неожиданности горячий чай обжег горло Данаи, когда она услышала это.

— На мою? Но как я… Я имею в виду, что ведь завтра… И почему я?

— А кто еще знает, как работать со мной? Вы можете сделать все, что нужно, разве нет? Лучше скажите мне сейчас, если вы действительно думаете, что не справитесь, Даная. Там дел будет по горло. Я думаю, вам придется бегать, толкаться, пробиваться через толпы, чтобы достать то, что мне может понадобиться, и может случиться так, что, пока соберутся все манекенщицы, пока прибудет одежда от модельеров, могут пройти сутки, снимать будем ночью. Это тяжелая работа, сплошное сумасшествие. Я надеюсь, что именно вы поможете мне.

Его темные глаза с вызовом смотрели на нее, в то время как он ждал ее ответа, а она уже волновалась о паспортах и успеет ли она уложить вещи. Это был шанс всей ее жизни — поехать в Европу на показ моделей самого высокого уровня в качестве первого помощника Брахмана. Это значило, что она окажется с ним наедине в самом романтическом городе мира — Париже. Она сама не знала, что больше привлекало ее в этой поездке.

— Ну так как же? — спросил он. — Какой ваш ответ: да или нет?

— О да, — прошептала она. — Конечно, да!

Она мечтала о том, что они вместе полетят на самолете до Милана и, пролетая над Атлантикой, будут пить шампанское и вести содержательную беседу. На деле Брахман просто разлегся на двух сиденьях первого класса и тут же заснул. Она выпила два бокала шампанского, не спуская глаз с его неподвижного, бледного лица, гипнотизируя его своим взглядом, надеясь, что он проснется. Но он не проснулся, и шампанское потеряло свой вкус и показалось ей водой.

Когда самолет приземлился в миланском аэропорту Мальпенза и остановился, Брахман руками пригладил свои взъерошенные волосы, снял черную повязку с глаз и сказал:

— Я сразу еду в отель. Позаботьтесь здесь обо всем, и как можно скорее.

У нее ушло не меньше часа, в течение которого она нашла их оборудование, которое каким-то образом «затерялось», когда его выгрузили из самолета, и еще не менее суматошный час на горячие, с размахиванием руками разговоры с итальянскими таможенниками, пока наконец не смогла получить его.

— Черт возьми, Даная! Где вы пропадаете? — обрушился он на нее сердито, сверкая черными глазами, когда она наконец появилась в отеле «Принципе и Савой».

Усталая, она объяснила, что произошло в аэропорту.

— Вы глупая девчонка, нужно было дать им несколько лир, — продолжал бушевать он. — И получили бы оборудование через десять минут.

Даная с сомнением посмотрела на него, а слезы копились у нее в глазах. Она была совершенно уверена, что если бы она сделала, как он говорил, то просто оказалась бы в итальянской тюрьме.

— Давайте трогаться! — скомандовал он, беря в руки «Никон» и направляясь к двери.

Все ее романтические мечты исчезали слишком быстро. Ей едва удавалось перевести дыхание, не говоря уже о том, чтобы остаться одной в комнате и вымыть руки.

— А куда мы идем? — спросила она.

Он уже летел по коридору, устланному красным ковром, направляясь к лифту.

— Не забудьте «Полароид», — бросил он через плечо. Мы идем на репетицию к Армани.

Джорджио Армани был одним из самых знаменитых итальянских модельеров, и одной его фамилии оказалось достаточно, чтобы Даная забыла и думать о таких мелочах, как нервы, усталость, желание принять ванну и лечь спать.

Схватив камеру, она бросилась догонять его, забыв от волнения про усталость. Какой чудак выберет отдых, если можно пойти на репетицию показа мод Армани?