Истинное лицо - [10]

— Думаю, вы хотите пришить ему дело, — спокойно сказал Анжели.

Лицо Мак-Гриви вспыхнуло от гнева.

— Потому что он чертовски виновен.

— Вы собираетесь арестовать его?

— Я собираюсь дать ему кусок веревки, — сказал Мак-Гриви. — А повесится он сам. Я буду рыться во всех доступных мелочах. Когда я прихвачу его, он не сможет открутиться.

Мак-Гриви повернулся и вышел.

Анжели задумчиво посмотрел ему вслед. Если он ничего не предпримет, есть шанс, что Мак-Гриви попытается придавить доктора Стивенса. Он не мог допустить, чтобы это случилось. В уме он сделал себе заметку — утром поговорить с капитаном Бертелли.

Глава четвертая

Утренние газеты на первых полосах поместили сенсационное сообщение об убийстве Кэрол Робертс. У Джада было искушение позвонить всем пациентам и отменить назначенные на сегодня визиты. Он так и не ложился спать и чувствовал себя, как будто в глаза ему насыпали песку. Изучив список пациентов, он пришел к выводу, что двое из них придут в отчаяние, если он отменит сеансы, трое будут шокированы, остальные воспримут это спокойно. Он решил, что лучше сохранить обычный распорядок частично для пациентов, частично для него самого — в качестве терапии, помогающей отвлечься от того, что произошло.

Джад прибыл в офис рано, но коридор уже заполняли репортеры газет и телевидения, фотографы. Он отказался впустить их или сделать заявление и в конце концов избавился от них. Открывая дверь в кабинет, он медлил, чувствуя внутреннюю дрожь. Окровавленный ковер вынесли, а все остальное было разложено по местам. Кабинет выглядел как всегда, но сюда уже не войдет улыбающаяся, полная жизни Кэрол.

Джад услышал, как открылась наружная дверь. Прибыл первый пациент.

Харрисон Берк выглядел внушительно: мужчина с посеребренными волосами — внешность крупного бизнесмена, каковым он и являлся: вице-президент «Интернешнл Стил Корпорейшн». Впервые увидев Берка, Джад задумался о том, создает ли бизнесмен себе такой стереотипный облик или же стереотип — бизнесмена. Когда-нибудь он напишет книгу об оценке людей по их лицам: выражение доктора у постели больного, красноречие мимики юриста в зале суда, лицо и фигура актрисы — все это служит основой для оценки человека по общему восприятию.

Берк лежал на кушетке, и Джад переключил внимание на него. Берка послал к Джаду два месяца назад доктор Питер Хедли. Десяти минут достаточно было Джаду, чтобы убедиться, что Харрисон Берк — параноик с тенденцией к самоубийству. Заголовки утренних газет кричали о трагедии, которая произошла в этом кабинете прошлой ночью, но Берк не обмолвился о ней ни словом. Для его состояния это было типичным. Он полностью погрузился в себя.

— Вы мне раньше не верили, — сказал Берк, — но теперь я получил доказательство, что они охотятся за мной.

— Я полагал, что мы договорились считать этот вопрос открытым, Харрисон, — осторожно ответил Джад. — Помните, вчера вы согласились, что могло сыграть роль воображение…

— Причем тут мое воображение, — крикнул Берк. Он сел, сжав кулаки. — Они хотят убить меня!

— Почему бы вам не лечь и не расслабиться? — мягко предложил Джад.

Берк встал.

— Это все, что вы можете сказать? Вы даже не спросили о доказательстве! — Глаза его сузились. — Откуда мне знать, что вы не один из них?

— Вы знаете, что я не из них, — сказал Джад. — Я ваш друг и стараюсь помочь вам.

Он почувствовал укол разочарования. Тот прогресс, которого, как ему казалось, они добились за последний месяц, растаял на глазах. Теперь Берк был тем же запуганным параноиком, который вошел в его офис два месяца назад.

Берк начал работать в «Интернешнл Стил» в качестве посыльного мальчишки. За двадцать пять лет его исключительная внешность и дружелюбие продвинули его почти на самый верх корпоративной лестницы. В очереди на президентство он числился первым. Именно тогда, четыре года назад, его жена и трое детей погибли при пожаре в их летнем доме в Саутхемптоне. Берк находился на Багамах с любовницей. Никто не мог даже предположить, насколько близко к сердцу воспримет он трагедию. Воспитанный правоверным католиком, он не мог стряхнуть с себя тяжесть вины. Он стал задумываться, реже встречался с друзьями. Вечерами он оставался дома, вновь и вновь переживая мучения жены и детей, заживо горящих в доме в то время, как он лежал в постели с любовницей. Это было все равно, что просматривать в уме один и тот же фильм. В смерти семьи он целиком винил себя. Если бы он был здесь, он мог бы их спасти. Эта мысль завладела им. Он чудовище. Он знает это, и Бог тоже знает. Ясно, что все это видят! Они должны ненавидеть его так же, как он ненавидит себя. Люди улыбаются ему и притворяются дружелюбными, но все время ждут, когда он окажется беззащитным и попадется в ловушку. Но он слишком хитер для этого. Он перестал ходить в столовую фирмы и завтракал в уединении своего кабинета. Избегал всех, насколько это было возможно.

Два года назад, когда компании понадобился новый президент, Харрисона Берка обошли и взяли человека со стороны. Годом позже освободился пост исполнительного вице-президента, и опять работу получил другой. Теперь у него были все необходимые доказательства в заговоре против него. Он начал шпионить за окружающими. По ночам он прятал магнитофоны в кабинетах других должностных лиц. Полгода назад его застали за этим занятием. Только положение и долгая служба спасли его от увольнения.