Истинная пара дракона - [24]

Не знаю, что на меня нашло. Возможно, от пережитого за эти месяцы так расшаталась нервная система и тренируемая мамой выдержка. Как бы то ни было, я вдруг вскинула повыше подбородок, сглотнув едва не закрывший кислород ком в горле и ответила, чудом не заикаясь:

— Туда же, куда ваше чувство такта. Его не было. — Сказала и тут же почувствовала себя потенциальной самоубийцей.

Что-то грохнуло сверху. На небе, в удачном стечении обстоятельств сегодня уже заволоченном сплошь чернейшими тучами, полыхнула молния… Красная. И небеса содрогнулись! Тяжелые капли безумного ливня с силой били по земле, в секунду промочив всех, кто имел несчастье стоять на улице. Столь резко, что среагировать быстро было невозможно, и в бедственном положении были практически все засуетившиеся студенты.

А я стояла, круглыми глазами пялясь на дракона, и толпа по дуге оббегала нас, так и оставшихся почему-то совершенно сухими и неподвижными. Я — скованная дичайшим ужасом, и он, стремительно теряющий человеческий образ. Черная чешуя случайной омерзительной россыпью возникала то тут, то там, а черты лица неотвратимо менялись в нечто промежуточное от ящера. И клыки… Черт подери, у него из-под челюсти выпирали клыки!

— А теперь как? — прорычало внезапно чудовище, заставляя меня вздрогнуть всем телом.

— К-как? — В шоке переспросила я. И в том же состоянии добавила бредовое: — П-плохо. Погода у-ужасная…

— Теперь самосохранение появилось? — Ничего человеческого в этом чудовищном басе схожего с родными, привычными обволакивающе вкрадчивыми нотками уже не было.

Пребывая в прострации, я качнула неопределенно головой, а затем как в худшем кошмаре наблюдала, как ко мне потянулась лапа. Именно лапа — когтистая, с перепонками между пальцев. Всегда боялась ящериц, а тут смесь с человеком уродская стоит, рычит и явно не погладить конечность свою ко мне тянет. И все, занавес.

Я заорала.

Часть седьмая О новых впечатлениях и антагонистах

Нередко бывало, злорадно усмехаясь, старшие собратья и преподаватели нам говорили, что когда со второго семестра начнется практическая часть обучения, мы, счастливые заучки, все разом узнаем, как изнутри выглядит главный академический лазарет. Снаружи-то все видели, кто хоть немного гулял по городу — это была огромная лечебница с несколькими корпусами. Но вот побывать там начинающим, «зеленым» адептам ни разу не удалось. Непроизвольных травм никто не получал, а легкие недомогания решались в маленьком медпункте, где вместе с лекаршей дежурили пятикурсники с целительского факультета. Честно говоря, угроза если не пугала, то настораживала: это что нас, калечить собираются? В общем, наслаждались мы теоретическим материалом, пока могли.

И, пожалуй, я в этом году единственная с подготовительного курса, кто попал сюда так рано.

Первое, что бросается в глаза — невероятная белизна потолка. Никогда такого белого оттенка не видела, белее девственного снега. Идеально, ни пятнышка, гладкий матовый потолок из неизвестного материала. Красота.

Я далеко не сразу поняла, где нахожусь. Сначала трусливо предположила даже, — во многом вина в белизне перед очами — что смерть уже меня постигла, мир мне прахом. Кто бы обвинил меня в пессимизме, учитывая, какое кошмарное зрелище мелькнуло последним воспоминанием в памяти? Но не успела я толком испугаться и пожалеть себя, такую молодую, ничего толком не повидавшую в бренном своем бытии, как обрывки чужого разговора коснулись ушей:

— Я в жизни не видела мужчины красивее в своей жизни. — Голос рассказчицы был полон эмоций и ощутимо дрожал. — И, знаете, в жизни мне никогда не было так страшно.

Раздался странный звук, похожий на смесь всхлипа и истерического смешка.

— Ох, Натка, это ты еще молодая. А я… Знаешь, девка эта его по здоровью меня обгонит! — Поддерживая ее, продолжила неизвестная собеседница. — Шок у нее просто, только в медпункте нашатырь понюхать и все нормально. Так вот я когда пыталась ему сказать, он на меня как зыркнет — я ж пожилая женщина, сердце-то подводит уже, чуть ноги не вытянула там же на месте.

Последовал уже отчетливый слаженный вздох, полный печального взаимопонимания.

— Слава небесам, что каникулы наступили, свободных палат хоть отбавляй. А то блуждали бы тут больные, еще бы кто увидел этого сгоряча и пиши пропало, одни некроманты бы радовались.

Вот так и сложилась картинка. Видимо, дракон все ж вспомнил, что я его обожаемая половинка и передумал жрать. Принес сюда, испугался, что умираю. Небезосновательно, между прочим, ведь мы, люди, существа хрупкие, на моем месте мог бы кто действительно разрыв сердца схватить. Единственное, что меня волновало — ушел ли он уже или поджидает где-нибудь еще? Нет, точно не поблизости, иначе бы так громко обсуждать бы страшились, но уехал ли он в свою Эстуарию или когда узнает, что я пришла в себя, забирать вернется?

От этой мысли я вздрогнула и тем самым выдала себя.

— Глядите, госпожа Кастарая, проснулась уже, — шепотом произнесла та самая Ната, и надо мной появилось лицо. Посмею предположить, что, судя по едва заметным хмурым морщинкам вокруг глаз, вцепившихся в меня опытным взглядом врача, это была старшая из говоривших, госпожа Кастаная.