Истинная леди - [34]

Как только городской экипаж скрылся из виду, Джеффри, не проронив ни слова, тронул поводья и пустил лошадей рысью. Каролина тоже хранила молчание и, воспользовавшись паузой, пыталась собраться с мыслями. Но это оказалось не так-то просто, и прошло какое-то время, прежде чем она вспомнила о необходимости методично рассортировать в памяти полученные от поцелуя впечатления. Но даже после этого ее мысли все еще были далеки от точного языка науки и скорее походили на поэтические излияния, нежели на исследовательскую работу.

– Я очень сожалею, Каролина. Прошу меня простить. Я поступил опрометчиво.

Она вздрогнула, испуганная его неожиданным раскаянием, и посмотрела на графа. Джеффри сидел ссутулившись, словно пытался спрятаться от чего-то, ей непонятного. Его серые глаза были все еще темными, но теперь уже от переполнявшей его вины.

– Почему? – спросила она.

Каролина видела, как у него на щеках заходили желваки.

– Я едва не погубил тебя, – произнес он с трудом. – Я вел себя неосмотрительно.

– Но нас никто не видел. – Она улыбнулась, уверенная, что у него нет причин для тревоги.

– Мы не можем знать этого наверняка.

– Но почему же? Можем. Если нас кто-то видел, то начнут злословить. – Каролина ласково дотронулась до его руки.

– Это то, что...

– А если начнут злословить, мы объясним, что занимались наукой, исследованиями. Вы же знаете, «то я собираюсь написать на эту тему трактат.

Громкий стон вырвался из груди графа.

– Но я опубликую его, естественно, под псевдонимом. О! – вдруг ахнула Каролина. – Вы ведь почти положили руку на мой корсаж. Как это здорово, что вы вспомнили. – Благодарная, она прильнула к нему.

– Каролина! – взмолился Джеффри, потеряв терпение. Но она и бровью не повела. Это так характерно для мужчин суетиться по поводу глупых светских условностей, когда речь идет о науке.

Однако не исключалась возможность, что она неверно истолковала ситуацию. Каролина озабоченно посмотрела на графа. Он ведь мог расстроиться совсем по другой причине. Она снова взглянула на него, пытаясь по его профилю догадаться, о чем он думает. Джеффри сосредоточенно правил лошадьми, умело маневрируя на узких улицах. По выражению его лица трудно было понять, о чем он размышляет. Но ничего хорошего его размышления явно не предвещали. Как ей хотелось заставить его улыбнуться!

– Милорд, – начала она. – Джеффри! Мне только что пришло в голову, что женщина в поцелуе играет не последнюю роль.

– Каролина!

– Нет-нет, не перебивайте меня. Я хочу разобраться. – Она сглотнула слюну. – Не бойтесь задеть мои чувства. Я, в конце концов, ученый, и это входит в сферу моих научных интересов. – Она смутилась, произнося эту фразу, но желание узнать его мнение было сильнее. – Может быть, я делала что-то не так? Может быть, это я виновата в том, что у Гарри не получилось повергнуть меня в трепет. Потому что... – Она вдруг осеклась, осененная догадкой: что, если Джеффри рассердился, потому что она испортила его поцелуй? Ни одному мужчине не хочется выглядеть дураком. Особенно в столь щепетильных делах, как поцелуи.

– Если что-то вам не понравилось, то это всецело моя вина. Если бы вы объяснили мне, что нужно делать... – На этой полной ожидания ноте ее голос наконец оборвался.

Джеффри слегка натянул поводья, заставив лошадей перейти с рыси на шаг. Улицу с обеих сторон затеняли высокие деревья, безмятежно шуршащие осенней листвой. Но Каролине было не до их увядающей красы. Сжавшись, она со страхом ожидала ответа Джеффри. Он медлил.

– Каролина, – наконец произнес граф бесконечно грустным тоном. – У меня нет к тебе никаких претензий. Наоборот, ты можешь стать стандартом, по которому я буду выбирать свою будущую жену.

Она поморщилась. Вспыхнувший было в ней свет погас, сменившись удивлением.

– Стандартом? Но разве в поцелуях бывают стандарты? Его губы тронула едва заметная улыбка.

– Стандарты есть во всем. Не только в поцелуях. И ты установила планку очень высоко. Боюсь, что мало кто в состоянии с тобой сравниться.

Джеффри только что сделал ей комплимент. И Каролина не сомневалась, что он говорил искренне. Его слова шли от самого сердца. Его честный, все еще пылавший огнем взгляд укрепил ее в этой уверенности. И все равно по неясной причине у нее на душе стало холодно.

– Однако ведущим критерием для вас всегда будут деньги.

– Да. – Он отвернулся, вновь сосредоточившись на лошадях. – К сожалению, это истинная правда.

Каролина накрыла своей ладошкой его руку.

– А женщина, которой вы покровительствовали до меня... Она подходила под ваши стандарты? Она была настоящей леди?

Каролина почувствовала, как он напрягся, и нехотя убрала руку.

– Да. Джиллиан – настоящая леди, – ответил он, не задумываясь на удивление бесстрастным тоном.

Каролина с любопытством разглядывала графа. От ее любознательного взгляда не ускользнуло, что его плечи поникли, а руки, державшие поводья, напряглись. По этим признакам она заключила, что разговор о Джиллиан пробуждает в нем болезненные воспоминания, и это испортило ей настроение.

– Вы, должно быть, ее очень любили, – догадалась она наконец.

Она ожидала, что он разразится характерным язвительным смехом, но ошиблась. Он даже, не пошевелился, продолжая сидеть неподвижно, как высеченная из гранита статуя.