Истинная красота - [17]

— Боже, Райдер, мне так хорошо. Но мне нужно… мне нужно… — она замолкает, и я понимаю, что она не осознает, что ей нужно, но я-то знаю.

Продолжая двигать пальцем, я наклоняюсь и снова беру один из тугих сосков в рот, посасывая его достаточно интенсивно, чтобы отправить ее через край. Ее киска сжимается вокруг моего пальца, когда она кончает. Я откидываюсь назад, чтобы посмотреть на ее нежное, невинное лицо, и наблюдаю, как ее лицо напрягается от наслаждения, когда ее крики и стоны разносятся по воздуху. Я не думал, что она может стать еще красивее, но ошибался.

После того, как Эмили перестает дрожать, я вытаскиваю руку из ее трусиков и неохотно натягиваю ее джинсы. Поднимается легкий ветерок, заставляющий ее задрожать, и я наблюдаю, как мурашки проступают на ее нежной коже. Я знаю, что должен надеть на нее рубашку, но я пока не готов скрыть от себя такую красоту. Вместо этого я обнимаю ее за талию, притягиваю ее обнаженное тело к груди и прижимаю ее ближе.

По её лицу я вижу, что она удовлетворена, но вижу и неуверенность.

— О чем ты думаешь, Эм? — Надеюсь, я не поторопил события.

Она снова касается моего лица, ее ледяные голубые глаза фокусируются слева от меня, как обычно.

— Думаю о том, что мне нравится, как ты заставляешь меня чувствовать себя, и мне действительно понравилось, когда ты прикоснулся ко мне.

Я выдыхаю, не осознавая, что все это время задерживал дыхание, и нежно целую ее.

— Мне тоже понравилось. Очень.

— Просто я...

— Что? — спрашиваю я, когда ее шёпот затихает.

— Не знаю, что мне надо делать. — Она прочищает горло. — Я должна сделать что-то в ответ?

Я ухмыляюсь, когда ее щеки краснеют от смущения.

— Нет, детка, тебе не нужно ничего делать в ответ. Это было только для тебя.

Ее щеки становятся пунцовыми.

— Прости, это, наверное, глупый вопрос. Я просто не знаю, что следует делать или как должна действовать, потому что никогда не делала этого раньше.

Мое веселье исчезает из-за неуверенности в ее голосе, и я касаюсь ее щеки.

— Нет, это не глупый вопрос. Когда ты не уверена, как себя вести, Эм, просто будь собой, и тогда ты никогда не ошибешься. Потому что ты идеальна.

Она искренне улыбается и обнимает меня за шею, приближаясь ко мне.

— Если ты еще не в курсе, ты мне нравишься, Райдер Джеймсон. Сильно.

— Я подозревал, Эмили Майклз.

Она хихикает, а затем упирается лбом в мой.

— И, — шепчет она, ее губы лишь в миллиметре от меня, — ты заставляешь меня чувствовать себя красивой.

Я скрежещу зубами, ненавидя тот факт, что до этого момента она никогда не думала о себе так. Единственное, что возмущает меня, когда дело касается ее слепоты, это то, что она не может увидеть, насколько она невероятно чудесна, и узнать, что ее мать брехло.

— Господи, Эмили, ты не представляешь, насколько ты прекрасна, каждая твоя часть, особенно твои глаза. — Я наклоняюсь и целую уголок одного глаза, прежде чем перейти к следующему. Показывать ей, что то, что ее мать считает недостатком, я считаю великолепным. Она закрывает глаза, и слеза падает на мои губы, заставляя меня почувствовать себя так, будто кто-то перекрыл мне кислород.

Несколько минут продолжая обнимать ее, я с неохотой произношу:

— Нам пора. Хочу убедиться, что мы вернёмся до того, как прозвенит звонок.

Она крепче прижимаемся ко мне.

— Мне так хочется, чтобы мы могли остаться здесь навсегда, просто вот так.

— Я тоже, детка.

После того, как помог ей надеть одежду, я снова усаживаю ее на байк, а затем залезаю сам. Всю дорогу до школы я пытаюсь придумать, как мы сможем продолжать встречаться, когда я пойду в колледж, потому что я не могу ее потерять. Я никогда в жизни ничего не хотел так сильно, как хочу ее.

Мы возвращаемся в школу за десять минут до звонка. Я паркуюсь на улице, потом помогаю Эмили слезть и иду за ней. Паника накатывает на меня, ведь я не знаю, когда в следующий раз мы снова останемся наедине, но я точно знаю, что это будет недостаточно скоро. Когда мы находимся в нескольких футах от школьной территории, я останавливаюсь и притягиваю ее к себе, затем отчаянно целую ее пухлые, сладкие губы. Она обвивает руками мою шею, а ее мягкое тело прижимается к моему. Мне хотелось, чтобы поцелуй был быстрым, но чем дольше я обнимаю и целую ее, тем дальше отступает моя паника.

— Так, так, так, что это у нас здесь?

Я напрягаюсь от знакомого дерзкого голоса, и моя кровь тут же закипает. Эмили пытается отпрыгнуть назад, но я удерживаю ее рядом, не желая доставлять этому козлу удовольствие. Я оборачиваюсь и вижу Прескотта с парочкой приятелей из футбольной команды, на их лицах самодовольные улыбки из-за того, что застукали нас. Что ж, это, блядь, добром не кончится. Прескотт всегда ведет себя как высокомерный придурок, но перед приятелями он красуется еще больше, а значит, мне придется его заткнуть.

— Прескотт, это не твое дело, поэтому я предлагаю тебе убраться отсюда до того, как я унижу тебя перед твоими друзьями.

Он не признает мое присутствие, только Эмили, и моя кровь кипит от того, как его глаза скользят по ней.

— Должен признать, Эмили, я бы никогда не догадался, что ты из тех, кто якшается с нищебродами.