Истинная красота - [16]

Не желая говорить что-то, о чем могу пожалеть, я придвигаюсь и страстно целую ее. На секунду она мешкает, ведь я застал ее врасплох, но в следующую стонет и отвечает мне, давая столько же, сколько получает сама. Ее сладкий вкус взрывается на моем языке и проникает в вены. Клянусь, я могу целовать эту девушку весь день и никогда не устану. Я сжимаю ее попку, чтобы прижать ее ближе, но даже этого недостаточно. Расстегнув молнию на ее куртке, я стаскиваю и снимаю с ее тела. Затем прерываю поцелуй, чтобы скользнуть губами по ее тонкой шее.

— М-м-м, Райдер.

Господи, звука того, как она стонет мое имя, достаточно, чтобы заставить меня кончить прямо в штаны. У меня давно не было такого перерыва в сексе. Когда мне хочется потрахаться, я всегда могу найти себе партнершу, это совсем не проблема. Но последние три месяца был лишь я, моя правая рука и фотография девушки передо мной. Я действовал осторожно, не желая давить на ее. Лишь страстные поцелуи и небольшие прикосновения с моей стороны, вот как далеко я зашел, но пришло время пойти дальше. Я хочу, чтобы она потеряла контроль. Хочу показать ей, на что способно ее тело.

Скользя рукой ей под свитер, я двигаюсь по ее гладкому, упругому животу и касаюсь идеальной груди. Чувствуя, как напряжен ее сосок под тонким кружевом лифчика, я катаю его между большим и указательным пальцами с давлением, которое заставляет ее задыхаться и хныкать, прежде чем опуститься на мой ноющий член. Я стону от давления, затем начинаю тянуть ее свитер вверх.

— Подними руки, детка.

Она застывает и прикусывает свою нижнюю губу.

— Здесь? А что, если нас кто-нибудь увидит?

— Никто не ходит здесь, особенно в это время дня. — Наклоняясь, я обнадеживающе целую ее губы. — Обещаю, Эм, я не позволю никому видеть то, что принадлежит мне. — И это долбаная правда. Мне и так тяжело в школе, когда я вижу, как парни смотрят на нее, когда она проходит мимо. Мне хочется задать им взбучку. Еще секунду подумав, она наконец уступает и поднимает руки, позволяя мне снять ее свитер через голову, открывая лучшую грудь, которую я когда-либо видел, покрытую черным кружевом. С быстро бьющимся сердцем, я щёлкаю передней застёжкой лифчика и открываю его. И, трахните меня, там есть на что посмотреть.

— Райдер? — Мягкий, неуверенный звук моего имени привлекает мое внимание к ее лицу. Легкий румянец оставляет пятна на ее щеках, пока она ждет, что я что-то сделаю.

Иногда легко забыть, что она не может видеть меня и знать, что я делаю, если я не касаюсь ее или не говорю с ней.

— Извини, Эм, задумался.

Ее щеки розовеют, на лице написана нерешительность. Я тут же осознаю, что она не понимает, что я имею в виду.

— Ты чертовски идеальна, Эмили. — Беспокойство исчезает, и застенчивая улыбка украшает ее красивое лицо. Я не хочу, чтобы она думала, лишь чувствовала, поэтому беру оба твердых круглых полушария в руки, а затем наклоняюсь, касаясь губами одного розового, твердого соска.

Эмили ахает и выгибает спину, крепко хватая меня за волосы, от чего мой член твердеет.

— О Боже.

Ни одна другая девочка никогда так не откликалась на мои прикосновения, ее тело очень чувствительно к моим движениям, и мне это охрененно нравится. А еще мне нравится знать, что я единственный, кто вот так прикасается к ней, потому что мысль о ком-то другом, делающим с ней то же, что и я, невероятно злит.

Я то беру в рот, то отпускаю каждый тугой бутон, Эмили ерзает, пытаясь придвинуться ближе, и мне хочется дать ей больше. Доставить удовольствие, которого она никогда не знала.

Я опускаю руку на ее плоский живот, пока не дохожу до пуговицы ее джинсов. Эмили напрягается, когда я расстегиваю их, и я отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в лицо. Ее загорело лицо пылает от возбуждения и желания, но, судя по всему, она сомневается.

— Позволь мне прикоснуться к тебе, Эм, только пальцами, больше ничего. Я хочу, чтобы тебе было хорошо, детка. — Я не убираю руку, оставляя ее на месте, и жду ее одобрения, молясь, чтобы она сказала «да». Через секунду она кивает, давая разрешение.

Наклоняясь, я целую ее пухлые губы, прежде чем скользнуть рукой ей в трусики.

— Блядь, — стону я, готовый взорваться, когда чувствую ее влажную плоть. Черт, я не ожидал, что она будет гладко выбрита. Провожу пальцами по ее мокрой щели, скользя по набухшему клитору, прежде чем двинуться к входу. Низкое рычание вырывается из моего горла, когда я ввожу один палец в самую горячую, самую тесную киску, которую когда-либо чувствовал.

— О, боже, Райдер! — кричит она, ногами сжимая мою руку.

— Тихо, Эм, я с тобой, детка. — Я раздвигаю ее ноги и начинаю скользить пальцем вперед-назад. Ее крики и стоны разжигают во мне желание, которого я никогда раньше не знал. Я стискиваю зубы, стараясь не потерять контроль, и напоминаю себе, что сейчас главное она, а не я, но, блядь, это трудно. Особенно когда я могу думать лишь о том, как было бы хорошо, если бы вместо моего пальца в нее погружался бы мой член. Эмили начинает толкаться бедрами навстречу моему пальцу, получая удовольствие, которого жаждет.— Да, Эм, прими мой палец, детка.

Её дыхание учащается, оргазм приближается.