Истина лейтенанта Соколова: Избранное - [6]
Выходя из деревенского дома, Соколов заметил, что небольшая его группа была собрана.
Подъехав к лесу на «УАЗах», среди которых выделялась патрульная машина Юры Кузнецова, на крыше которого в составе сигнального громкоговорящего устройства находились синий, зелёный, красный проблесковые маячки, Соколов вместе с местным следопытом-лесником Ерофеичем, вышел из машины. Разделив людей на группы, где старшими назначил лесников и егерей, себе взял Ерофеича, который не расставался со своим неразлучным карабином, да пару здоровущих местных мужиков, и худышку маленького грузина Вано, хорошо знавшего местные леса. После чего, группы дружно вошли в лес.
– Товарищ лейтенант, а товарищ лейтенант, – заговорил с ним старик Ерофеич, – вы слышали про подранка в наших лесах? Осторожней надо идти, а то неровен час косолапому на ужин попадём, потому как нет в тайге зверя хуже и лютее, чем шатун, испробовавший человеческой крови.
– Не беспокойся, Ерофеич, – успокоил своим взглядом лесника Соколов, и пошутил, выразительно показывая на своё оружие, – видишь, я сегодня не один, а нас целых трое! Я, Макаров и Калашников!
– Дай бог всё и обойдётся, – не совсем понял шутку Соколова старый следопыт, – я вот иду, а карабинчик свой наизготовку держу – мало ли чего!
Внезапно в нос поисковикам ударил тяжёлый, мускусный, какой-то металлический, козлиный запах, и что-то крупное и хищное стало кружить вокруг группы Соколова, сбившейся весьма кучно по этому поводу.
– Что это, медведь? – шёпотом спросил лесника участковый, медленно поднимая автомат и переводя переводчик огня на «АВ», что значит автоматический.
– Не знаю, командир, – также шёпотом ответил побелевший внезапно Ерофеич, – медведем и не пахнет!
Внезапно, один из поисковиков наткнулся в кустах на что-то большое, мягкое и податливое. На земле лежал труп большого медведя в лужах собственной запекшейся крови.
Было видно, что «мишку» убила явно не чья-то пуля.
– Кто его так? – недоумённо спросил Соколов у лесника, – Смотри, как туша распластана, это явно не человек!
– Да, – ужаснулся Ерофеич, – охотниками тут и не пахнет, смотри, как разделали зверюгу!
На расстоянии десяти метров раздался ужасающий и холодящий кровь звериный рык. Посмотрев в сторону рычания, Соколов заметил огромное, высотой более двух метров, покрытое бело-серой шерстью, существо, которое, глядя на них яростным взором поблёскивавших красных глаз, двигалось на них!
Резко вскинув автомат, лейтенант дал несколько коротких очередей над головой существа, срубивших верхушки молодых сосенок. Ему вторил пару раз громыхнувший на весь лес карабин лесника.
Существо, не ожидавшее встретить от людей огневой отпор, бежало, бесшумно перескакивая через кусты, и вскоре скрылось в местной тайге.
– Вот это да! – не выдержал Ерофеич, – Чисто кино! Что ж это было, командир, ведь не медведь, правда?
– Не медведь, – согласился лейтенант, – но пусть лучше будет медведь, иначе, в дурдоме будем перестукиваться из соседних палат! Вот что! Будем считать, что это мы шатуна завалили, иначе нам никто не поверит!
– Ты прав командир, – хоть и вразнобой, но согласились с ним мужики его группы, – для нас это лучший вариант.
– А всё-таки, командир, – с хитрецой улыбнулся старик Ерофеич, – сдаётся мне, что мы хозяина леса, лешака, от его добычи отогнали!
– Какой там леший, – не утерпел один из мужиков, тот, что покрепче, – «вот я с Колюней-дружком, в Афгане служил, там эта нечисть часовых по ночам в горах пугала, и звать эту нечисть по-научному Йетти – снежный человек!
– Йети его, это точно, – усмехнулся его друг-Колюня, стоявший рядом, – а по мне так этот гуманоид и вовсе инопланетянин, хоть и похож на обезьяну-переростка!
Все дружно посмотрели на говорящего.
– Не пропадать же добру, – по-хозяйски усмехнулся Колюня, отрезая большим охотничьим ножом медведю уши и часть мяса, складывая в свой рюкзак, – да и доказательства – вот они! Не тащить же тушу в деревню, далеко!
– Ты ему что-нибудь другое отрежь, – не удержался и съязвил старый лесник, – вот доказательство будет, большое такое доказательство!
– Отставить! – укоротил всех своим взглядом лейтенант, – Ты, Николай, с медвежатинкой заканчивай быстрей, мы на поиске или как?!
– Ты прав, командир, – послушно согласился Колюня, – но пойми нас, что в деревне, да и в городе, работы сейчас нет, дай хоть детишек свежим мясцом порадовать, а то жёнка пилит, робить надо, дроля, робить, а где?!
– Заканчивайте этот мясной базар, – торопил свою группу лейтенант, – идти надо!»
– Найдём мы твоего потеряшку, – самоуверенно смеялись мужики, – найдём, да еще по шее ему накостыляем, не хрен в лесах пропадать да людей от дела отрывать!
Так получилось, что нашли они этого «потеряшку», причем довольно скоро.
Как и боялся Соколов, ни с чем несравнимый запах гниения человеческой плоти, они почувствовали издалека.
На кудрявой сосне, висело чудовище – удавившийся на проволоке, и разложившийся уже, пропавший Согдин.
Вид его был ужасен, как и его поступок.
Тело раздуло до невероятных размеров, на огромном, одутловатом, расплывшемся черепе, отсутствовали глаза. Страсть! Поисковиков буквально выворачивало при подходе и снятии трупа с сосны.
Сборник рассказов и повестей «Вологодские были» – книга, проникнутая любовью к Отечеству, искренними патриотическими чувствами, призывающая к милосердию, человечности, справедливости. Душевная боль автора за прошлое, настоящее и будущее большой и малой Родины сквозит в каждом его произведении.Сопереживание, сострадание сочувствие к людям, бескорыстно отдающих себя служению высшим целям, для блага граждан, которые часто даже не задумываются и не оценивают подвиг простого человека, милиционера, работающего не за деньги, не за страх, а за совесть и из-за внутренней потребности к добру и справедливости.Огромные русские вологодские пространства в повествовании выступают как внутренний и сопровождающий духовный фактор широты русской души.Приверженность к божественным идеям и принципам, любовь к Богу здесь подразумевают не участие в обрядах, «на всякий случай», а желание познания и слияния с лучшим и благородным, к чему должно стремиться все человечество.В повести «Истина лейтенанта Соколова», в которой описаны реальные факты и события, лейтенант Андрей Соколов – простой искренний человек, для которого доблесть это не лозунг, патриотизм – не готовность жертвовать своими интересами во славу господина, а во имя своих сограждан, своего города и страны.
Я уже стал забывать, когда это было.И память всё чаще теребит меня, словно бы спрашивая: а было ли?Но было, правда, было.Помнятся рыбацкие зорьки, дышащие медовым разнотравьем заливных лугов, и просиживание на ароматно пахнущих древесной смолой плотах – бонах, тех самых, подогнанных на буксирах по Сухоне-реке к берегу деловитыми речниками на неспешно идущих по чистой воде речными тягачами «РТ», из динамиков которых неслось раздольное и гремящее над рекой «Ох, как хорошо-хорошо!».
Уважаемый Андрей Валентинович!Я внимательно прочёл Вашу повесть «Бессмертный экипаж» и мне она понравилась. Хочу отметить, что Вы делаете очень большое и благородное дело, стремясь раскрывать подробности малоизвестных страниц Великой Отечественной войны, рассказывать о тех её героях, подвиги которых ещё по достоинству недооценены.Подвиг экипажа «КВ», совершённый в самые первые дни войны у деревни Дайняй, по-настоящему геройский, и все участники этого уникального боя заслуживают самых высоких боевых наград.Мы обратим внимание ответственных лиц Министерства Обороны на те данные, которые изложены в Вашей повести.
Ранним утром в одной из изб в северной деревне-деревушке Сергиевка, что затерялась на необъятных просторах Тарногского района Вологодской области, зажёгся свет.– Ну, куда вы ни свет ни заря, – укоризненно смотрела на своих внуков Андрея и Николая их бабушка Анна и продолжала своим певучим окающим вологодским говорком, – спали бы ишо, робята, сумерешно ишо так, что даже загороды не видно, а я вот робить буду, робота меня ждёт, на поскотине серавок обряжать буду.
Герои книги Николая Димчевского — наши современники, люди старшего и среднего поколения, характеры сильные, самобытные, их жизнь пронизана глубоким драматизмом. Главный герой повести «Дед» — пожилой сельский фельдшер. Это поистине мастер на все руки — он и плотник, и столяр, и пасечник, и человек сложной и трагической судьбы, прекрасный специалист в своем лекарском деле. Повесть «Только не забудь» — о войне, о последних ее двух годах. Тяжелая тыловая жизнь показана глазами юноши-школьника, так и не сумевшего вырваться на фронт, куда он, как и многие его сверстники, стремился.
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
«Антология самиздата» открывает перед читателями ту часть нашего прошлого, которая никогда не была достоянием официальной истории. Тем не менее, в среде неофициальной культуры, порождением которой был Самиздат, выкристаллизовались идеи, оказавшие колоссальное влияние на ход истории, прежде всего, советской и постсоветской. Молодому поколению почти не известно происхождение современных идеологий и современной политической системы России. «Антология самиздата» позволяет в значительной мере заполнить этот пробел. В «Антологии» собраны наиболее представительные произведения, ходившие в Самиздате в 50 — 80-е годы, повлиявшие на умонастроения советской интеллигенции.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.