Истерли Холл - [10]
Самое долгое в ее жизни утро тянулось бесконечно долго. Но вот дедушкины часы пробили одиннадцать. Мама упаковала им с отцом коробки с едой, а сам он в это время пошел за Старым Солом, шотландским пони, которым они совместно владели с Алеком Престоном, отцом Саймона. Он впряжет пони в их общую телегу и приедет сюда. Ему придется застелить телегу мешками, чтобы угольная пыль не запачкала чемодан. Эви шагала взад-вперед по двору, но Джек не появлялся.
Отец подошел к задней двери. Он захватил с собой одеяло – накрыть им сиденье, чтобы она не запачкала юбку.
– Пора ехать, родная, – сказал он.
Солнце пригревало, дул легкий ветерок. День обещает быть чудным.
Во двор, сжимая кепку в руке, выбежал Тимми и бросился к ней. Он так крепко обнял ее, что, казалось, выдавил из нее весь воздух. Она обхватила его за плечи и рассмеялась. Тимми – копия Джека и папы во всем, вплоть до черных волос и задиристой манеры держаться. А она сама – вылитая мать, у обеих одинаковые вьющиеся каштановые волосы. А глаза у всех темно-карие.
Она слегка отстранилась, и теперь глаза у них оказались на одном уровне. И когда это он успел так вырасти? Ведь ему едва исполнилось тринадцать.
– Я приеду через две недели, дружок, ты не успеешь оглянуться, как у меня будет выходной, и я поеду с вами за морским углем.
– Я не хочу, чтобы ты уезжала, Эви наша дорогая.
– Я должна, Тимми. Ты же знаешь, мы должны накопить на домик Фроггетта.
Он высвободился и, пиная ногой землю, сказал:
– Я уже скоро стану работать в шахте и буду больше зарабатывать, так что тебе незачем уезжать.
Она вздохнула. Мистер Дэвис, управляющий шахты, давно уже разъяснил всем шахтерам, что они лишатся домов, если их сыновья не придут работать на Истонскую шахту. Именно это обстоятельство, а также стремление обеспечить Джеку свободу добиваться лучших условий труда заставили ее придумать план на будущее.
Теперь уже мамины руки крепко обнимали ее, и Эви снова, как и всегда раньше, подумала: «Какая мама мягкая».
– Поступай, как сказала мисс Мэнтон, и присматривай за миссис Мур, солнышко. Не волнуйся о Джеке, этот дурень уже понял, что не прав. Все у тебя будет хорошо, помяни мое слово.
«Все будет хорошо» было семейным лозунгом, но вот значил ли он что-нибудь?
Папа уже ждет в телеге. Соседи выстроились в ряд и замахали руками, когда Старый Сол зацокал копытами по булыжнику и телегу начало трясти во все стороны. По обеим сторонам дороги высились конусы тлеющего шлака, блестели на солнце подъемные машины, а надо всем этим разносился запах серы. Она помахала в ответ, улыбаясь, но в глубине души у нее оставалось пусто, потому что единственный человек, которого она ждала, не пришел.
Они проехали Дженнингс-стрит и повернули на Нортон-стрит. Отец положил ладонь на ее руки. Эви старательно улыбалась.
– Когда будем есть бутерброды, пап?
Он не ответил. На лице его появилась улыбка, и он кивнул головой в сторону дороги. Навстречу шел Джек. Он вытянул руки, делая знак остановиться. Не глядя на нее, он сел рядом с отцом.
– Я отвезу ее, отец, – это был приказ. Отец бросил на нее взгляд, и она кивнула. Горло у нее сдавило, потому что она видела, что Джек был бледен и мрачен. Оба черных глаза выпучились, нос искривился, губы были разбиты. Вчера она этого не заметила. Может быть, он потом дрался еще раз? Он так и не взглянул на нее.
Отец передал вожжи сыну. Джек вытащил кошелек и бросил его отцу.
– Это за бой.
Оба кивнули. Добрый знак, отлично. Значит, отношения восстанавливаются. Плечи у нее облегченно расслабились. Джек взял вожжи.
– Шагай, дурень.
Голос его звучал холодно, и она снова напряглась.
Они выехали из деревни и повернули на север. Брамптоны ради удобства подъезжать на автомобилях к дому положили на дороге асфальт. Рядом несла свои воды, перемешанные с угольной пылью, река Тайн. Старый Сол размеренным шагом доберется до места за час. Пони не особенно любил работать, разве что получал как следует хлыстом по крупу. Джек просто держал вожжи и смотрел вперед. Им предстояло выехать из долины, подняться и спуститься по холму до следующего холма, на котором и был расположен Истерли Холл. Старый Сол брел вдоль боярышников, заканчивавшихся перекрестком Висельников. Здесь росли три дерева, и на самой высокой средней ели в прежние времена вешали разбойников и браконьеров. В этом месте Джек натянул вожжи и свернул налево. Эви прервала молчание:
– Нам нужно ехать по дороге.
Джек смотрел вперед.
– Нет, если мы хотим добраться до ручейка. Нам нужно поесть.
Голос его звучал теперь негромко и устало. Закатанные рукава болтались туда-сюда, когда он управлял вожжами. Костяшки пальцев на руках у него были разбиты и опухли, плечи тоже. Одно ухо посинело. Сердце Эви обливалось кровью за него. Господи, зачем он это делает, хватит и его работы на шахте. Он должен уйти оттуда, должен! Она приложила руку к щеке, туда, где попал его плевок. Он сказал:
– Прости меня.
Она ответила:
– Прощаю навсегда.
Телега рывками поехала вниз, то выскакивая из глубокой колеи, то снова в нее попадая. Телеги здесь ездили часто. По обеим сторонам дороги тянулись поля, где паслись овцы. На эти поля они с семьей приходят полоть сорняки, когда требуется. Фроггетт в первую очередь предлагает работу именно им, потому что они работают не покладая рук. И все это во имя будущего дома. Она смотрела по сторонам. Позади виднелись кучи шлака. Что было здесь раньше, до шахты и поселка? Такие же поля, как и эти. Старый Сол фыркнул, и телега в очередной раз выскочила из колеи. Она ухватилась за сиденье и, поколебавшись, проговорила:
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
В Истерли Холле подрастает новое поколение. Брайди Брамптон во многом похожа на свою мать. Она решительная, справедливая и преданная. Детство заканчивается, когда над Европой сгущаются грозовые тучи – возникает угроза новой войны. Девушка разрывается между долгом перед семьей и жгучим желанием оказаться на линии фронта, чтобы притормозить ход истории. Но судьба преподносит злой сюрприз: один из самых близких людей Брайди становится по другую сторону баррикад.
Да выйдет Афродита из волн морских. Рожденная из крови и семени Урана, восстанет из белой пены. И пойдет по этому миру в поисках любви. Любви среди людей…
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Уже почти полгода Эльза находится в коме после несчастного случая в горах. Врачи и близкие не понимают, что она осознает, где находится, и слышит все, что говорят вокруг, но не в состоянии дать им знать об этом. Тибо в этой же больнице навещает брата, который сел за руль пьяным и стал виновником смерти двух девочек-подростков. Однажды Тибо по ошибке попадает в палату Эльзы и от ее друзей и родственников узнает подробности того, что с ней произошло. Тибо начинает регулярно навещать Эльзу и рассказывать ей о своей жизни.
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
В юности Луду пережила психологическую травму. С годами она пришла в себя, но боязнь открытых пространств осталась с ней навсегда. Даже в магазин она ходит с огромным черным зонтом, отгораживаясь им от внешнего мира. После того как сестра вышла замуж и уехала в Анголу, Луду тоже покидает родную Португалию, чтобы осесть в Африке. Она не подозревает, что ее ждет. Когда в Анголе начинается революция, Луанду охватывают беспорядки. Оставшись одна, Луду предпринимает единственный шаг, который может защитить ее от ужаса внешнего мира: она замуровывает дверь в свое жилище.
Сейфеддин Даглы — современный азербайджанский писатель-сатирик. Его перу принадлежит роман «Сын весны», сатирические повести, рассказы и комедии, затрагивающие важные общественные, морально-этические темы. В эту книгу вошла сатирическая баллада «Карьера Ногталарова», написанная в живой и острой гротесковой манере. В ней создан яркий тип законченного, самовлюбленного бюрократа и невежды Вергюльаги Ногталарова (по-русски — «Запятая ага Многоточиев»). В сатирических рассказах, включенных в книгу, автор осмеивает пережитки мещанства, частнособственнической психологии, разоблачает тунеядцев и стиляг, хапуг и лодырей, карьеристов и подхалимов. Сатирическая баллада и рассказы писателя по-настоящему злободневны, осмеивают косное и отжившее в нашей действительности.