Испытательный срок - [58]

Еще пару месяцев назад Кирилл Павлович ни за что не вписался бы в подобную авантюру. И наверняка занял бы позицию начинающего теннисиста Слепнева. «Глухарь» раскрыт, подозреваемый признался. Точка. Безо всяких запятых. Но сейчас рядом присутствовала Ольга Андреевна, и именно ее тлетворное влияние заставляло гнать машину по жуткой грунтовке, опоясывающей огороды и получившей в народе название «ОКАД». Что означало «Огородная кольцевая дорога».

Помимо Копейкина, на свидание с Витей-морпехом отправились Рома и Бойков. Хотели припахать Чистова, но тот уже успел принять дозу. Увы, больше никого в планы не посвящали, за исключением Царева. Слепневу надо докладывать, когда Зубов будет сидеть в камере с признательными показаниями в зубах.

Но, прежде чем крутить бывшему морскому пехотинцу руки, хорошо бы его найти. Радиус пеленга метров сто — сто пятьдесят, а дачных домиков понатыкано, как столов на коммунальной кухне. И спрашивать опасно, дачный телеграф слухов работает надежней любого сотового оператора.

Оставался старый проверенный индейский способ. Копейкин забрался на самую высокую точку кольцевой, а Рома припал к окулярам бинокля. Высматривал, конечно, не самого Лешу, а его великолепный джип. В этих местах он смотрелся бы как бизнесмен Прохоров среди электората.

— Есть! — после трехминутных поисков воскликнул «Зоркий Сокол». — «Леха»!

Все-таки есть что-то душевное и теплое в наших прозвищах дорогих авто. Как-то ближе становятся они народу. «Лексус» — «леха», «ягуар» — «егорыч», «мерседес» — «мерин»…

— Дай мне, дай мне посмотреть! — Оба потянули руку к биноклю, словно рассматривать предстоит не машину, а голую огородницу. Первым успел Рома.

— «Леха», точно… Похоже, в цвет! Номер не видать, но два «лексуса» для такой местности неуместны, простите за тавтологию.

Они съехали с кольцевой и, немного поплутав в паутине узеньких дачных проездов, остановились метрах в пятидесяти от нужного участка, предусмотрительно спрятавшись за кустами смородины.

— Я схожу на разведку, — добровольно вызвался Кирилл Павлович, — прикинусь дураком. Если он дома — позвоню.

— Тебе и прикидываться не надо, — подколол Бойков, правда, без той интонации, с которой подкалывал совсем недавно.

— Смешно, — согласился Копейкин, открывая дверь и хмуро глядя на небо.

Дождь, моросивший с самого утра, перестал, но дело свое мокрое сделал. Хоть грязевые ванны устраивай. В итоге дорога к участку заняла на три минуты больше, чем планировалось, а на подошвах ботинок образовались тяжелые наросты.

Домик не отличался роскошью и дизайном. Обычная сборная двухэтажка, обитая не модным сайдингом, а родной вагонкой, покрытой облупившейся краской. Никаких парников и грядок. Турник между двух берез, место под мангал, небольшой надувной бассейн без воды. Клумба с цветочками. Травка, однако, аккуратно подстрижена, что говорило о наличии у хозяев газонокосилки и чувства прекрасного. Три семерки на номере «лехи» подтверждали научный метод Чистова. Леша прятался здесь. Оставалось выяснить, в домике ли он? И не ушел ли, к примеру, по грибы или на рыбалку.

Беглый визуальный осмотр ничего не дал. На окнах тюль, на пороге веранды никакой обуви. На веревке сушится исключительно дамское нижнее бельишко. А атаковать дом человека, за которым, возможно, не один мертвяк, все равно, что садиться за руль экскаватора, выпив литр водки. Да и просто за руль.

И даже выйди сейчас Леша на крыльцо, Кирилл Павлович не выхватывал бы пистолет, не кричал бы глупости, а, извинившись, отвалил. Немотивированный героизм хорош для комикса и неорганизованного сериального движения. Зубов не тот человек, кто до сих пор спит с плюшевыми игрушками.

— Хозяева! Ау!..

На зов не откликнулись. Копейкин повторил. На сей раз дверь приоткрылась на три пальца, осторожный глаз рассмотрел гостя. «Зоркий Сокол» без труда определил, что глаз принадлежит девице лет двадцати пяти. Вряд ли Леша носит мелированную челку.

— Че надо?

О-о-о… Манеры выпускницы лицея.

— Здрасте… — улыбнулся Кирилл Павлович улыбкой выпускника Гарварда, — простите, к вам кот не забегал? Черный такой, с белой мордочкой. Минут десять назад. Бойкой звать.

Копейкин не упускал возможности даже заочно подколоть Бойкова.

— Не видела, — буркнула выпускница лицея.

— Вот, зараза… Это я не вам… От жены влетит, что не углядел… Не представляете, какая сволочь. Не жена, кот. Хотя жена, в общем, тоже. А вы посмотрите на всякий случай: может, через форточку в дом запрыгнул? Он любит… Спрячется, а потом по ночам орет, чтоб выпустили.

— Говорю же, нет тут никакого кота! Ходят тут…

Дверь захлопнулась.

Кирилл демонстративно огорчился, разведя руками, заглянул для конспирации на соседний участок, хозяйка которого копалась на грядке. Словоохотливая женщина выразила ему искреннее сочувствие и клятвенно пообещала сообщить, если увидит черного кота с белой мордой и со странной кличкой Бойка. Заодно пожаловалась на актив кооператива, собравший деньги на ремонт дороги, но вместо ремонта сваливший на Кипр, а также на пацанов, ворующих ее белый налив. Потом, ради все той же конспирации, опер добросовестно «покыс-кыс-кал» по округе, продвигаясь при этом в сторону своих.