Испытание властью - [3]

У столовой уже стояла в строю отработавшая сутки смена. Мы лихо подошли, я доложил дежурному по полку капитану о прибытии и что принимаю на себя руководство нарядом дежурных. Старая смена и капитан ушли, а мы остались одни в пустой столовой. Дежурство началось.

* * *

С озера потянуло ветерком. Пламя костра отклонилось и старалось лизнуть наши лица и волосы. Все зашевелились, отползая в темноту. А потом вновь улеглись и уставились на Виктора.

Закрывая лицо от жаркого пламени, снова поддержал разговор Славик.

— Вот точно ты говоришь, Витек! У нас старшина такой же был страмец. По пять раз за вечер будил. Только мы заснем — опять: «Рота, подъем!» То перекличку под дождем устроит. Ну, ничего! Мы ему все припомнили. Когда на дембель уходили. Пригласили на вокзал — попрощаться. Там его ребята напоили и военному патрулю пьяного сдали. И не покаялись! Пусть помнит. С другими может почеловечней будет обращаться. Ну да ладно! Давай — вали дальше. Рассказывай — в чем же соль?

— Я могу, конечно, быстро закруглиться, да соль-то, мужики, очень горькая. Не знаю, как и рассказать, чтобы понятней было… Кстати, кто-нибудь из вас был дежурным по полковой кухне? Нет? Тогда я немного поподробней расскажу…

Три раза в день, бывая в столовой и съедая свою вечно недостаточную порцию, я никогда не задумывался о том, сколько же за одни сутки потребляет продуктов мотострелковый полк.

Здесь все измерялось тоннами.

Если мясо говядины — то две — три туши, если свинина не менее четырех. Свекольник для супа — целая машина ящиков с банками, по десять штук. Соевые бобы, селедка, крупа, лапша, маргарин, масло сливочное — целый ящик. Соль. Перец. Хлеб завозился три раза в сутки.

Каждый раз по полной машине. Чаю — несметное количество пачек. Сахар в мешках.

И все это нужно подготовить, сварить, вскипятить, развесить, подготовить к раздаче, а во время завтрака, обеда и ужина подать в порциях на раздаточный стол. Работы — море.

Тут важно, чтобы кто-то был в команде бывалый и хоть приблизительно знал, что и как нужно делать, с чего начать. Я увидел столько продуктов впервые и совершенно растерялся.

Пришел повар, упитанный и наглый.

— Вы что, расселись? Кто за вас вкалывать будет? Давай, Павел, руби мясо. Ты же мастак в этом деле. Надо же его отделить от костей и изрезать. А потом я буду жарить. Что вы сюда жрать пришли или работать?

Я вышел вперед, пытаясь успокоить повара, но меня опередил Павел. Он взял в руки большой нож и сказал.

— Тихо, паря! Заткни гудок, а то я тебя сейчас обстрогаю! Вали отсюда, не болтайся и не мешай. Мы голодные и злые, можем тебя в котел уронить.

Повар растерялся и струхнул.

— А вы кто? Не солдаты что ли?

— Мы — партизаны. На нас власти нет!

Павел засмеялся весело, и схватив еще нож, начал их скоблить друг о друга.

— Да я ведь ничего! Действуйте. Только не опаздывайте, а то завтрак сорвем.

Повар ушел к своим котлам и улегся там на мягком диване. А мы накинулись на работу.

Я нес сразу четыре банки рассольника и одну уронил. Паша нахмурил брови.

— Старшой, не суетись. Ты — начальник, смотри, наблюдай, контролируй. Продукты не тронь.

Павел был нашим спасителем. Он успевал везде и крутился как заведенный.

— Слушайте меня внимательно — селедку готовить дело трудное.

Смотрите, показываю!

Он вытер ладони о фартук. Глянул весело на нас своими голубыми глазами. Схватил селедку за хвост и крикнул.

— На стол ее сердешную — хлоп! И ножичком по животику — Хоп! Кишочки — в ведро. Остается вкусное добро!

Огромный нож он поднимал выше плеча и резко, хлестко рубил.

— Раз — и голова в таз, теперь хвостик — хлесть и вот вам есть — мягкая селедочная тушка. Разрубаем пополам и на противень к поварам.

Он бросил нож на стол и сказал двум молодым солдатам.

— Начинайте потрошить.

Солдатики принялись терзать скользкую селедку. А он уже побежал к умывальнику, вымыл руки и пробовал пальцем острие топора, готовясь к рубке мяса. Мерзлая туша говядины казалась огромной, а разрубленная на части уместилась в небольшой ванне. Мужики удивлялись и весело шутили.

Ты что делаешь, Пашка? Всю корову изуродовал и в одну кучу склал!

— А у тебя один язык в таз не влезет — болтать мастак. Бери нож и мясо обрезай. Кости отдельно складывайте — на бульон.

Я знаешь сколько таких туш перекромсал, пока в Армии служил? Больше чем ты картошин съел. Понял? Кому попало это дело не доверяют. И здесь уже за полгода шестой раз в нарядах по кухне. Руку набил — будь здоров!

Подошел повар и, забросив на плечо заднюю ногу от туши, направился на улицу. Я почувствовал неладное и, встав на пути его, поинтересовался.

— Куда ты столько мяса понес? Оно же еще не готово для поджарки,

— Заткнись! Не твое дело, заморыш! Порядков не знаешь? Не бойся, голодным не останешься. Всем хватит.

Я вцепился в холодный кусок мяса. Но повар так меня толкнул, что мы оба чуть не упали. Не знаю, чем бы закончилась эта схватка голодного с сытым, если бы не вмешался Павел. Он надел на голову повара ведерный черпак и, стуча по нему ножом, заявил.

— Сейчас вызовем дежурного офицера по полку и сдадим тебя с потрохами. Ты, обжора, знай: пока мы здесь, все продукты пойдут в котел для солдат.