Испытание смертью - [6]

– Двенадцать ящиков это целая гора золота, – задумчиво сказал Спартак, протягивая мне чашу с вином.

– Он рассчитывает купить им лояльность других племен, – сказал я.

– С какой целью? – спросил Спартак, усаживаясь в кресло напротив меня.

– Хочет сбросить римское иго.

– Тогда почему бы ему не присоединиться к нам? – спросил Акмон, садясь рядом со Спартаком.

– Потому что мы рабы, – ответил я, – и он скорее будет и дальше жить под римским господством, чем станет сражаться на нашей стороне.

– Не нравится мне этот шантаж, – хмуро заметил Спартак. Тут он, должно быть, заметил тревогу у меня на лице, поэтому быстро добавил. – Но в данном случае такую высокую цену стоит выплатить, чтобы получить назад еще большее сокровище.

– Откуда нам знать, сдержат ли галлы свое слово? – Гафарн высказал то, о чем я и сам думал.

– Ниоткуда, – ответил Спартак. Он встал и поглядел на Годарза. – Грузи золото на повозки. А потом будем ждать.

Ждать нам пришлось недолго: на следующее утро от вождя Амбиотрикса приехал конный вестник, указавший, куда и когда доставить золото.

Он прибыл на сером коне, а вместо седла под ним было лишь одеяло. Щит был привязан у него за спиной, а на поясе болтался меч. Огромные усы свисали до самой груди. Его привели ко мне в палатку. От него воняло потом и свиньями. Гордый и высокомерный, он встал передо мной.

– Тебе нужно ехать по дороге, по которой я сюда добрался. Через пять миль прямо на север от твоего лагеря увидишь расчищенную поляну в лесу. Там течет ручей, через который перекинут деревянный мостик. Обмен будет произведен в этом месте завтра в полдень. Ты привезешь туда только повозки. Никаких воинов. В каждой повозке только по одному возничему и никакого оружия. Если попытаешься нас обмануть, женщину убьют.

Я мог бы убить его сразу же, прямо там, с трудом сдерживался, но, коротко кивнув и махнув рукой, отослал его прочь. И повернулся к Годарзу:

– Слышал? Готовь повозки.

Я почти не спал в ту ночь и встал еще до зари, умылся и побрился. Я намеревался сам отправиться с этим обозом из двенадцати повозок, в каждую из которых был погружен сундук с золотом. Обычно для подобных целей используются тяжелые дубовые фургоны, запряженные четырьмя быками каждый, но сейчас у нас имелись только четырехколесные повозки, изготовленные из ясеня. Они были легче и, соответственно, передвигались быстрее – я не хотел опаздывать на встречу с галлами, – а их окованные железными полосами колеса с двенадцатью спицами каждое были более приспособлены к езде по грунтовым дорогам. Предназначенные для транспортировки тяжестей, эти повозки сегодня несли относительно легкий груз, поскольку сундуки были не слишком большие, но они в буквальном смысле стоили своего веса в золоте. Каждую повозку тащили две лошади, а не четыре мула или быка. На обратном пути они вообще ничем не будут нагружены. Сундуки стояли по центру грузовой платформы позади возчика, чтобы галлы видели, что там не прячутся воины, и нет иных неприятных неожиданностей.

Когда солнце начало подниматься в чистое синее небо, я с одиннадцатью другими возчиками сел завтракать – каша, хлеб и вода. Я взглянул на Годарза:

– Все готово?

– Да, принц.

К нам присоединились Спартак и Клавдия, они ночевали в нашем лагере, а Диана суетилась вокруг Гафарна, но к еде даже не притронулась. Ее глаза в черных кругах выдавали смятенное состояние, она почти ни с кем не разговаривала. По пятам за ней ходила Руби, как преданная собачка.

– Ты уверен, что мне не следует поехать с тобой? – спросил Спартак.

Я прикончил свою кашу и поднял голову:

– Нет, господин, я должен все сделать сам.

Буребиста был недоволен больше всех:

– Это я должен с тобой поехать, господин. Я могу перебить многих галлов, если понадобится.

Я положил ему руку на плечо:

– Я знаю, но если со мной или с Нергалом что-то случится, кто тогда станет командовать конницей? Нет, ты должен остаться здесь на тот случай, если мы не вернемся.

Мой ответ его не удовлетворил, но ему пришлось подчиниться.

Мы выехали через час, двенадцать повозок медленно потащились на север, по направлению к густому лесу, который рос по краям широкой долины, где стояло лагерем наше войско. День был знойный и безветренный, так что я потел даже в легкой тунике и соломенной шляпе; капли пота стекали по лицу и шее, пропитывая тонкий хлопок. Через полчаса мы добрались до опушки, с облегчением нырнули в тень деревьев и двинулись дальше по узкой дороге. Здесь росли старые дубы с толстыми стволами. Это был древний лес, который существовал в этих местах еще до того, как сюда пришли галлы. Интересно, кто здесь жил в те времена, когда эти могучие деревья были всего лишь тонкими побегами? Гадать бессмысленно. В чаще вокруг бродили огромные кабаны, роясь в земле в поисках пищи. Временами они поднимали свои огромные головы и глядели на нас, демонстрируя при этом жуткие клыки, которые без труда могут распороть ногу взрослому мужчине. Еще я видел оленей, голубей и уток, здесь их было полным-полно. А вот галлов я не заметил, но подозревал, что они где-то рядом, наблюдают за нами с обеих сторон дороги, прячась за деревьями и кустарником.