Испытание невиновностью - [59]

– А у вас по-прежнему нет никаких соображений на этот счет? – ответил вопросом на вопрос Колгари.

– Да нет, где уж мне, – усмехнулась Морин. – Но только я не удивлюсь, если окажется, что это брат Жако. Микки чудной такой – хмурый-хмурый. Джо иногда видит его, он людей возит. Он ведь работает в компании «Бенц». Из себя вроде очень даже ничего парень, но уж больно мрачный. Джо слышал, что он куда-то собрался уезжать, вроде бы в Персию, а это уже подозрительно, вы согласны со мной?

– Чего же тут подозрительного, миссис Клегг?

– Но ведь это такая даль, куда полиции нипочем не добраться. Верно я говорю?

– Вы думаете, что он спасается бегством?

– Наверно, почуял, что дело плохо.

– Да, полагаю, такие разговоры про него идут, – кивнул Колгари.

– Слухов про ихнюю семью много гуляет, – заметила Морин. – Поговаривают, мой свекр давно уже положил глаз на свою секретаршу. Но, по-моему, если бы он надумал избавиться от жены, то скорее бы яду ей подсыпал, точно? Мужья, они ведь так обычно делают, верно я говорю?

– Чувствуется, что вы, миссис Клегг, видели гораздо больше кинофильмов, чем я.

– Я на экран-то не гляжу, – сказала Морин. – Когда работаешь в кинотеатре, фильмы жуть как приедаются. А вот и Джо!

Джо Клегг тоже удивился приходу Колгари и, по-видимому, не особенно обрадовался. Поговорили о том о сем, и Колгари наконец подошел к цели своего посещения.

– Не могли бы вы назвать фамилию одного человека и адрес? – попросил он.

Колгари аккуратно записал их в записную книжку.

* * *

На вид ей было примерно лет пятьдесят. Она была грузной и неповоротливой и, судя по всему, никогда не отличалась миловидностью. Хороши были только глаза: карие и очень добрые.

– Право, доктор Колгари, – испуганно пробормотала она. – Я уж и не знаю прямо, что вам сказать.

Он наклонился к ней, стараясь успокоить ее, разогнать тревогу. Ему хотелось, чтобы она почувствовала всю искренность его сочувствия и симпатии.

– Столько времени с тех пор прошло, – отговаривалась она. – И вообще... Некоторые вещи... тяжело вспоминать...

– Я прекрасно вас понимаю, – уверял ее Колгари. – И само собой, все останется между нами. За это я вам ручаюсь.

– Но вы ведь сказали, что собираетесь написать об этом книгу?

– Только описать определенный тип женщины, – уточнил Колгари, – весьма интересный с точки зрения медицины и психологии. И никаких имен. Просто мистер А., миссис Б. В таком духе.

– Вы ведь были в Антарктиде? – неожиданно спросила она.

Он удивился столь внезапной перемене темы, но подтвердил:

– Да. Участвовал в экспедиции Хейса Бентли. Лицо ее залила краска. Отбежали назад годы. На мгновенье Колгари увидел в ней молоденькую девушку, какой она когда-то была.

– Я читала о вашей экспедиции... Меня всегда безумно интересовало все, что связано с полюсами. А тот, кто первый туда пришел, он ведь норвежец был. Амундсен[24] его фамилия? Я считаю, что полюса – это гораздо увлекательнее, чем Эверест[25], всякие спутники, полеты на Луну и прочие космические проекты.

Колгари воспользовался неожиданной возможностью расположить ее к себе и принялся рассказывать про экспедицию, дивясь про себя столь романтическому интересу этой женщины к полярным исследованиям. Наконец она со вздохом произнесла:

– Как приятно послушать человека, который сам там был. Так вы, значит, хотите знать про... про Джеки?

– Да.

– И вы не назовете мою фамилию, и никаких наводящих подробностей?

– Ни в коем случае! Я уже вам объяснял. Вы же знаете, как пишут в такого рода книгах – миссис М., леди У, ни одной конкретной фамилии.

– Д-да, я читала такие книжки... Это, я думаю, было, как у вас говорится, пото... пето...

– Патология, – догадался Колгари.

– Да. Джеки – это был, конечно, патологический случай. Но каким он умел быть нежным, каким ласковым... Ну просто чудесным. Такого, бывало, наговорит, и всему веришь.

– Он, вероятно, и сам верил, – вставил Колгари.

– Я ему твержу: «Я же тебе в матери гожусь». А он мне: «Молоденькие меня не интересуют». Он говорил, что они грубые все, девчонки. А его, мол, привлекают женщины опытные и зрелые.

– Он очень был в вас влюблен? – спросил Колгари.

– Говорил, что да. И вел себя как влюбленный... – У нее задрожали губы. А сам небось все время думал только о деньгах.

– Совсем необязательно, – возразил Колгари, стараясь выспросить побольше, – Он, возможно, и вправду был к вам искренне привязан. А что он обманщик, то такая уж у него была натура лживая, он не виноват.

Ее огорченное, тронутое морщинами лицо чуть-чуть просветлело.

– Да, – согласилась она. – Хорошо бы так думать. Утешает. Мы с ним строили планы: поедем вместе, во Францию, в Италию, если то, что он затеял, получится. Нужен только небольшой капиталец, так он говорил.

«Обычный прием, – подумал Колгари. – Интересно, сколько несчастных женщин попались на эту удочку?»

– Сама не знаю, что на меня такое нашло, – продолжала она. – Для него я бы сделала все, о чем бы он ни попросил.

– Это естественно, – кивнул Колгари.

– И небось не только со мною он так обошелся, – с горечью сказала она. Колгари встал.

– Я очень благодарен вам за откровенность.

– Теперь он умер... Но я его никогда не забуду. Эту его обезьянью мордашку. И как он, бывало, сидит грустный-грустный и вдруг – как расхохочется. Такой был чудак! Он не был совсем уж плохой, я уверена, в нем было и хорошее, – проговорила она, вопросительно заглядывая ему в глаза.