Сволочь! Ей хотелось выцарапать ему глаза. Она сама не знала, что ее останавливало.
А Никое знал, будь он проклят! Она читала это по его глазам, по уголкам губ, изогнутых в ироничной улыбке, по выражению лица, обещавшему сражение.
У нее не было другого выхода, как самой сказать всю правду.
— Кевин, находясь в здравом уме и твердой памяти, — с иронией произнесла Катрина, — поставил в своем завещании условие, по которому я должна прожить в одном доме с Никосом один год. Если я этого не сделаю, Никое получит контрольный пакет акций «Макбрайда». — Она наградила его взглядом, которым можно было убить. — А я не могу этого допустить.
— О боже! — воскликнула Шеба. Ее глаза затуманились воспоминаниями.
Она хорошо знала своего бывшего мужа. Железная воля, скрывающаяся за сладким, как мед, ирландским шармом. Это было так давно, она простила его уже сто лет назад.
— Он совсем спятил, — тихо прокомментировала Шеба и была вознаграждена улыбкой дочери.
Но безумие Кевина не умаляло его гениальности. Кевин Макбрайд был легендой. И ему почему — то пришелся по вкусу симпатичный грек, за которого вышла замуж его дочь. Может быть, он стремился после смерти добиться того, что не удалось при жизни.
Катрина безмолвно взмолилась, чтобы Шеба встала на ее сторону. Ей будет легче победить всех драконов, если она обретет в матери поддержку.
Никое вглядывался в лицо жены. Она похудела, кожа была бледной, но ярость, бушевавшая в ней, обжигала. Он знал только один способ утихомирить эту бурю в ней — сгрести Катрину в охапку и отнести, отбивающуюся и сыплющую проклятьями, в свою постель.
Катрина заметила опасный блеск в черных глазах.
— Спокойной ночи, — холодно произнесла она. В ее голосе он услышал нотки презрения. Но ей не удалось скрыть ту бурю эмоций, которую их встреча вызвала в ней.
Она поняла, что муж собирается сделать, только в последнюю секунду, когда уже не оставалось времени отпрянуть. Никое нагнулся и прижался к ее губам в прощальном поцелуе, разрушив хрупкие барьеры, воздвигнутые ею для защиты от него.
Короткий, собственнический, дразнящий поцелуй пробудил в ней воспоминания.
Как это было.
И мысли о том, как это будет.
Поцелуй был не вопросом, не обещанием, а утверждением.
Он выпрямился. Губы изогнулись в довольной улыбке, вызвавшей очередной приступ ярости у Катрины.
— В семь, Катрина, — тихо напомнил Никое. Она вздрогнула.
Спокойно, девочка. Ей часто приходилось говорить себе эти слова.
— Какой ресторан? Встретимся там.
Бровь приподнялась. Одним этим движением он показал, как его смешит стремление Катрины к независимости.
— В фойе «Ритц — Карлтон».
Этот изысканный элитарный отель находился всего в нескольких кварталах от ее квартиры в Дабл-Бэй.
Она не знала, намеренно ли он выбрал этот отель, и ей захотелось предложить другое место. Но она подавила это ребяческое желание. Ей нечего бояться.
Катрина спокойно посмотрела на него и сказала только:
— Хорошо.
Никое кивнул Шебе и направился к выходу.
— Только не говори ничего, — предупредила Катрина, выходя на улицу.
— Конечно, нет, дорогая, — ответила мать с веселым смехом.
Вечер выдался теплый. Легкий бриз с моря растрепал волосы Катрины, пока она запирала машину и включала сигнализацию.
Отель был расположен в одном из самых дорогих районов города. Шикарное здание встретило девушку яркими огнями.
Для этого ужина Катрина Макбрайд выбрала убийственный вечерний наряд. И только ей одной было известно, скольких трудов это стоило, сколько изысканных туалетов было отвергнуто, чтобы добиться потрясающего эффекта.
Никос с любопытством следил за появлением Катрины.
Бизнес-леди, констатировал он, оглядев ее стильный черный костюм-двойку. Его придирчивый взгляд отмстил покрой жакета, среднюю длину прямой юбки, прозрачные колготки на безупречных ногах, туфли на тонких, как стилет, каблуках. Из украшений она выбрала бриллиантовый кулон на золотой цепочке и бриллиантовые сережки.
Догадывается ли она, как хорошо он ее знает? Никос мог угадать ее настроение даже по прическе. Сегодня это был замысловатый французский узел, из которого не выбивалось ни прядки. Гладкую прическу дополнял безупречный макияж — только немного теней и прозрачный блеск на полных губах. Упрямый подбородок вздернут вверх.
Но все это — только маска. И ему не стоило никакого труда сорвать ее. Никос вспомнил, как жена таяла под его прикосновениями, как ее волосы струились водопадом сквозь его пальцы, как ее губы искали его губы в поцелуе, какими мягкими они были. Он знал, что под маской холодной бизнес-леди скрывается страстная женщина. Единственная женщина, не уступавшая ему в силе страсти, получавшая столько же удовольствия от секса, сколько и он.
Катрина заметила его. Никос понял это по тому, как жена расправила плечи и судорожно сжала сумочку. Уверенным шагом Катрина направилась к нему.
— Здравствуй, Никос, — холодно поприветствовала девушка.
Держи себя в руках, велел внутренний голос.
— Пойдем?
Лед и пламя, подумал он. Эта интригующая смесь продолжала возбуждать его любопытство.
— Настроена решительно, Катрина? Их взгляды встретились.
— Я бы хотела закончить разговор поскорее, — сухо сказала она.
