Исповедальня - [2]

Билл. Иди на пляж и расскажи это чайкам, им это будет поинтереснее.

Виолетта.(пронзительно, из женской уборной) Помогите, помогите мне, кто-нибудь, кто-нибудь вызовите полицию!

Леона. Она орет там в окно в туалете?

Виолетта. Ну сколько мне еще сидеть здесь, пока кто-нибудь вызовет полицию?

Леона. Если эта сука будет орать в окно в туалете — я проломлю ей голову.

Монк. Леона, успокойся, Леона.

Леона. Я возмещу убытки, я заплачу за лечение.

Монк. Леона, почему бы тебе не поставить твою скрипичную мелодию на музыкальном автомате и не присесть за столик и…

Леона. Когда меня оскорбляют, то я не сажусь за столик или где бы то ни было еще, никуда не сажусь!

Виолетта всхлипывает и рыдает в то время, как Стив входит в бар.

Стив. Это Виолетта там?

Леона. Как ты думаешь, кто еще может вопить в окно в туалетной комнате, кроме нее, и тебе бы лучше держаться от этого подальше, так как это касается только ее и меня.

Стив. Что случилось? Ты ударила Виолетту?

Леона. Ты абсолютно прав, я врезала этой грязной суке по губам, и когда она выйдет из туалета, если она когда-нибудь выйдет, я врежу ей по губам еще, и поцелуй мою задницу- я та, которая может это сделать. МОНК! ВЫПИВКУ! СЛАДКИЙ БУРБОН!

Монк. Леона, ты уже довольно пьяна, а я не обслуживаю тех, кто пьян.

Леона. Хорошо, можешь поцеловать это и ты, мать твою.

Она ударяет шапочкой по стойке бара.

Стив. Эй, ты ударила Виолетту?

Бил смеется над этим нелепым вопросом.

Леона. Ты что оглох, или у тебя вата в ушах, ты что не слышишь, как она орет там? Ударила ли я ее? Ответ- да, и я не разобралась еще с ней, не разобралась. (Леона обращается к в сторону двери в туалетную комнату).

ВЫХОДИ ОТТУДА ВИОЛЕТТЕТТА, ИЛИ Я СЛОМАЮ ЭТУ ДВЕРЬ!

Она стучит кулаком в дверь, потом с презрением вытирает ее своей шапочкой и продолжает расхаживать по комнате. Билл посмеивается и пьет.

Стив. Почему она ударила Виолетту?

Леона. Почему ты меня не спросишь?

Стив. Почему ты ударила Виолетту?

Леона. Я ударила Виолетту потому, что она вела себя непристойно с этим сукиным сыном, которого я содержала шесть месяцев в своем трейлере, вот причина, по которой я врезала ей и врежу еще раз, когда она выйдет оттуда, даже если мне придется прождать всю ночь.

Стив. Что ты имеешь в виду под «непристойностью»?

Леона. Господи, ты не знаешь ее привычек? Ты что не бываешь каждый день в этом баре и в ее крысиной норе над игровым павильоном? Я имею в виду, что она пакостила своими грязными руками под столом, когда я купила ей выпивки и пригласила присесть к нам. Она села. Я видела ее руки на столе. Красный лак на ногтях облез, и пальцы все черные, такие черные, как будто она не мыла руки ни одного дня, после месяца игры в куличики с грязными оборванцами, и я подумала, что это ужасно, просто деградация женщины, которая не уважает себя, поэтому я взяла ее руку и поднесла ее под лампу над столом и сказала — не взглянешь ли на свою руку, не взглянешь ли на свои пальцы, Виолетта?

Стив. Из-за этого ты ее ударила?

Леона. Дьявол, не заткнешься ли ты, пока я не расскажу, почему я ее ударила? Я бы не ударила ее из-за того, что она не чистоплотная, что она грязная, я бы не ударила ее ни из-за чего, что касалось бы только ее. И вот, если ты будешь внимателен, я скажу сейчас конкретно, почему я ее ударила. Я поднялась из-за стола, чтобы поставить «Сувенир».

Стив. О чем она говорит? О чем ты говоришь?

Леона. Та мелодия со скрипкой, которую я люблю слушать на музыкальном автомате. И когда я вернулась к столу, ее руки исчезли с него. Я подумала про себя, что зря я пристыдила ее — она вынуждена была их спрятать.

Стив. И поэтому ты ее ударила?

Леона. Зачем ты приходишь в бар, если уже пьян? Слушай! Это было не смущение, что заставило ее спрятать свои руки под крышку стола, это все ее старые привычки, такие же грязные, как и ее ногти, и ты должен понимать о чем я, если ты вообще способен что-либо понимать.

Молодой человек. Бармен? — Бармен? — Мне интересно, что нужно сделать, чтобы бармен заметил тебя здесь?

Монк. Я слышу. Вы не туда пришли. Вам, верно, нужен бар Джунгли, в пол мили отсюда, наверх по пляжу.

Молодой человек. Это значит, что Вы нас не обслужите?

Монк. Я не уверен, что вы совершеннолетние.

Мальчик. Я хочу просто Кока-колы.

Молодой человек. Он хочет Кока-колы, а мне водки с тоником.

Билл покидает свой столик и лениво идет на просцениум, освещенную «исповедальню». Когда он начинает говорить, «исповедальня» освещается и остальная часть бара затемняется.

Билл. Я ничего против них не имею, просто нет иного способа остановить их, как врезать и обокрасть. Я заметил, как он остановился у двери бара до того, как войти. Он готов уже был повернуться и уйти, как вдруг увидел меня. Тут он решил остаться. Пидор, который так одет, просто сам напрашивается на это. Затем, скажем минут так через пятнадцать, я пойду в мужской туалет и он пойдет следом в поисках Прекрасной Юности. Я дам ему знак. Он попросит подождать снаружи у его машины или у Белой Крепости. Мне не придется ждать долго и я лишь слегка припугну его. Я не люблю их бить. Им неоткуда ждать помощи. А у кого есть откуда? У меня тоже нет. Ушел из дому в пятнадцать и, как говорит Леона, даже не пытался найти работу, да я и не думаю ее искать, пока еще Юность держит меня в своей команде, но мое время с Леоной вышло. Она надумала смыться отсюда, а я намерен остаться.