Исповедь старого солдата - [4]
Когда и как отец стал инженером — не знаю.
Уже после войны узнал: мой дед, отец моего отца, дворянин, польский шляхтич, участвовал в восстании 1863 года. Оно было подавлено, а деда сослали в сибирскую ссылку под Иркутск. Из ссылки он бежал и по чужому паспорту осел в Поволжье, приобрел имение, женился в семьдесят лет на дочери крестьянина и родил четырех детей. Умер дед в конце девятнадцатого века.
Доходила до меня информация и о том, что отец служил до революции в царской армии, имел заслуги и награды, после революции же — в Красной Армии и чуть ли не носил в петлицах три ромба.
Все косвенно, не из первых уст.
Сейчас я понимаю, что у отца были причины скрывать свое прошлое: в годы сталинских репрессий ожидали возможность ареста.
Об этом мне рассказывала мама после моего возвращения с фронта.
В конце 1943 года произошел несчастный случай с отцом: он заболел и скоропостижно скончался 2 января 1944 года, о чем я узнал по возвращении из госпиталя.
Отец родился в 1879 году, мама Нина Алексеевна родилась в 1895 году.
МОЙ ДЕД
Отец мамы, Алексей Семенович, был крепким стариком, с огромной, окладистой бородой, энергичный, подвижный. Когда началась война, ему перевалило за 70. Мама была его старшей среди детей и единственной дочерью, после нее родилось 10 братьев.
С приездом деда в наш дом жизнь активизировалась, держалось приподнятое, хорошее настроение. Дед много разговаривал с отцом, они часто спорили, доказывали друг другу какие-то истины и отстаивали свои убеждения. Я не вникал в суть их разговоров, тем более что они засиживались допоздна. Дед всегда находил работу по хозяйству. Занимался и моим воспитанием: учил не поддаваться лени, все класть на свои места, умываться холодной водой, любить работу…
Он был верующим, а церквей в то время уже не было — снесли. И поэтому дед иногда доставал из кармана молитвенник, читал, шептал для себя молитвы, а в другом кармане у него всегда находился томик стихов Некрасова. Водрузив на нос очки, дед читал мне стихи вслух, часто голос у него срывался и он начинал чаще обычного моргать…
Я любил деда, понимал своей детской душой его теплоту. Всегда вспоминаю его с благодарностью.
Осенью 1941 года дед гостил у дяди Коли, брата моей мамы. Как-то дед пилил и колол дрова, было свежо, и он снял верхнюю одежду, разгоряченный сел передохнуть, отдышаться… Его и прихватило: ночью поднялась температура, оказалось крупозное воспаление легких, и через три дня дед скончался. Врачи к ним на дом так и не приходили.
За буханку хлеба и за бутылку водки, которая оставалась с довоенных времен, его похоронили. Могила деда осталась на Ивановском кладбище г. Екатеринбурга.
ЖАРКИЙ ИЮНЬ 41-ГО
Июнь 1941 года. Отец строит мосты на Южном Урале. Мы живем в крупном железнодорожном узле Карталы. Солнечный жаркий день.
Я сижу в кинотеатре, фильм заканчивается, включается свет, перед экраном возникает мужчина и, размахивая над головой руками, кричит: «Товарищи… товарищи… задержитесь, присядьте».
Зал притих, мужчина продолжил: «Только что сообщили: на нашу страну напала Германия, их авиация бомбит наши города. Немецкие войска нарушили нашу границу, и сейчас на границе идет сражение. Наши пограничники дают жестокий отпор врагам… Это не пройдет им даром, наши пограничники вместе с Красной Армией дадут достойный отпор врагу, нарушившему нашу границу! Враг будет разбит и уничтожен…»
Какое-то мгновение зал молчал, потом загудел, и взволнованные люди стали расходиться. Помню, как чей-то голос произнес: «Вот дадут наши прикурить немцам… Так дадут, что будь здоров!»
Эти слова прозвучали в унисон моим мыслям и чувствам, даже какой-то зуд я испытывал: вот он, враг наконец-то появился, который нужно уничтожить, и я могу исполнить свой долг перед Родиной.
С таким настроением я буквально ворвался в дом. За столом сидел отец, он пил чай с дедом. Прямо с порога выпалил одним духом:
— Война! Немцы напали на нас, бомбят наши города, границу перешли, и наши пограничники бьют немцев! Вот дадут им наши…
— Не болтай глупости, — услышал голос мамы.
— Обожди, Нина, — остановил ее отец. — Откуда узнал? Кто сообщил?
Оживленно и торопливо рассказал все, что услышал в кинотеатре, и при этом заявил, что беспокоиться не стоит: наверное, наши пограничники уже разбили немцев.
— Чепуха какая-то, не может такого быть. С Германией Сталин подписал договор о ненападении, наш хлеб отправляют в Германию. — Мама была сильно взволнована.
— Не волнуйся, прошу тебя, дай собраться с мыслями, — отец успокаивал маму, но сам был растерян. — Это серьезно, если это правда, очень серьезно…
В комнате наступила тишина, все молчали, отец встал из-за стола, подошел к деду, посмотрел ему в лицо и, опустив голову, выдавил из себя:
— Это война!
Я был удивлен, каким тоном это было произнесено, ведь не осознавал трагического значения слова «война».
Кругом заговорили о войне, и каждый день стали спрашивать друг друга, когда же разобьем немцев, сколько еще ждать. Особой тревоги в первые дни у людей я не замечал, все надеялись на нашу Красную Армию, на товарища Сталина.
Буквально на третий или четвертый день дед объявил маме:
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
Сборник статей, подготовленных на основе докладов на конференции «Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик» (2017), организованной журналом «Новое литературное обозрение» и Российской государственной библиотекой искусств, в которой приняли участие исследователи из Белоруссии, Германии, Италии, Польши, России, США, Украины, Эстонии. Статьи посвященных различным аспектам биографии и творчества Ф. В. Булгарина, а также рецепции его произведений публикой и исследователями разных стран.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.