Исповедь Плейбоя - [38]

— Хотел тебя увидеть.

— Четыре месяца… Придурок. Какой же ты придурок…

— Когда приедешь? — Он накручивает цепочку на палец и золото сдавливает шею удавкой, убивая все потуги к сопротивлению.

— Не приеду.

— Серьезно?

— Достань свою чертову руку из кармана и обними меня.

— Не хочу испортить твое гениальное платье, — смешок мне под кожу, и плечо сводит боль потребности почувствовать укус.

— Одно ты уже испортил. — Плотнее, всей спиной к нему, растекаюсь по твердой груди, наощупь, как слепая, нахожу запястье его спрятанной в кармане руки, цепляюсь пальцами в ремешок часов.

— Тогда ты была на моей территории, Кошка, — напоминает Руслан. — Хочешь щеголять перед гостями затраханная и голая?

— Звучит как обещание, — сквозь искусанные губы, выстанываю больную фантазию всех последних месяцев.

— Как ты заебала шпарить высоким штилем, Кошка.

Мы оба слышим шаги, оба синхронно поворачиваем головы друг к другу.

Украдкой, мазками губами по губам. До грохота взорванного в груди сердца.

Я пришла к финишу своей серой жизни.

‌Я не хочу назад.

— Спаси свою Ничейную, — прошу я, потому что мне нужно новое сердце взамен умершего.

Руслан делает шаг назад — и в коридоре появляется Юра.‌‍

* * *

По случаю праздника Юра принарядился в стильный черный костюм и светло-голубую рубашку, и сейчас он кажется мне просто случайным прохожим, который потревожил неосторожную парочку в самый пикантный момент. Во всяком случае его совершенно спокойное выражение лица соответствует неторопливой походке и рассеянной улыбке, как будто он в последний момент узнал лица парочки и еще не решил, как поступить.

Руслан, наоборот, без пиджака, в одной рубашке, которая туго натянута на его мышцы и могла бы даже показаться меньше нужного размера, если бы не сидела, как влитая. Наверное, пиджак остался в зале? Рядом с той девушкой — или женщиной? — которая его заказала?

Я думаю совершенно не о том. Эти мысли — запретная территория, или все опять сведется к взаимным упрекам.

— Еще куча народа тебя не поздравили, а ты тут прячешься, — говорит Юра с совершенно ленивой улыбкой.

И как бы невзначай бросает в Руслана заинтересованный взгляд.

Что-то происходит. Я не могу объяснить то, чего не вижу, но чувствую всем телом надвигающуюся угрозу. Как будто к затылку прижалось вороненое дуло, беззвучно щелкнул взведенный курок, но, если оглянуться — сзади никого.

— Представишь нас? — Юра улыбается одними глазами.

Мне приходиться откашляться, чтобы разогнать внезапный приступ паники, и все это время Юра продолжает смотреть на меня расстрельным взглядом в упор. Мне бы сейчас очень пригодились солнечные очки.

— Руслан, это — мой муж, Юрий Шаповалов. Юра — это мой…

— Ви! Черт! — перебивает Юра и его глаза превращаются в узкие щелочки. — Руслан? Серьезно?

Я должна была догадаться, что он не забудет тот единственный раз, когда я назвала его другим именем. Когда я назвала его «Руслан». Мне казалось, что тот инцидент исчерпан и мы оба переступили через оговорку, даже если для меня она значила едва ли не приговор, после которого я сделала первую попытку сбежать от другого мужчины. И с треском ее провалила. Как, впрочем, и все следующие.

— Юра, прекрати, — пытаюсь как-то повлиять на его теперь уже ощутимое раздражение, но он вскидывает руку.

Этакий царский приказной жест, что пока он не разрешит, мне лучше держать рот на замке. В последнее время — его коронная фишка, новинка из пакета его нового статуса человека, который познал власть в самых соблазнительных ее проявлениях. В том числе, власть одним щелчком пальцев вешать замки на рты слишком болтливых людей.

— Ви, ты же в курсе…? — Юра подвигается ко мне, наклоняется так низко, что наши глаза на одном уровне и мне нужно все мужество, чтобы выдержать эту пытку. Но я так и не научилась врать, поэтому муж читает меня словно открытую книгу. — Ты в курсе, — усмехается он и все-таки выходит из моей зоны комфорта.

Только так я могу вздохнуть.

Я не должна смотреть на Руслана, даже краем глаза, хоть мне очень хочется.

Глава 22. Плейбой

Есть множество вещей, которые я буду носить с собой до самой смерти, и унесу в могилу безмолвными секретами, потому что о некоторых вещах не стоит говорить даже вслух.

Например, о том, что я не искал встречи со Снежной королевой. И что не знал, на какое торжество меня заказывают. Обычно в заявке не пишут: «Сопровождение на день рождения Ничейной кошки» или «Повод увидеть Снежную королеву». Как правило там просто общие фразы и пожелания, чтобы все прошло идеально. Моя спутница на этот вечер сразу указала, что ей не нужны интимные услуги, и в кои-то веки это — не женщина средних лет из большого бизнеса, а миловидная девушка лет двадцати пяти. Рядом со мной она держалась натянуто до тех пор, пока не поняла, что на симпатичном хорошо одетом парне в дорогих часах не висит табло во всю рожу «Элитная проститутка». Потом я краем уха услышал, как пара ее подруг восторженно шептались на мой счет, и деваха перестала зажиматься. В конце концов, когда она стала косить в мою сторону осмелевшим после пары бокалов шампанского взглядом, я понял, что она захочет продолжение вечера.