Исповедь Джо Валачи - [31]

«Он вышел из конторы вместе с женой, — рассказывал Громила. — Он целовал ее перед входом в контору, и я уже заволновался, что не могу выстрелить. Однако он повернулся и пошел к углу. Она просто осталась на месте и видела, когда я попал в него. Я думаю, что ни разу не промахнулся. Видно было, как пыль поднималась от его пальто, когда падали пули».

«Очень плохо, что его жене пришлось увидеть его смерть, — сказал Валачи. — Да, но представился ли бы нам другой шанс с этими малярами, которые разболтали бы обо всем всей округе?»

Жена или не жена, но Маранзано не мог испытать большего удовлетворения, когда вечером пришло сообщение о том, что Пекарь скончался в госпитале в Бронксе. Позднее один из стукачей Маранзано донес, что Терранова, положив руку на гроб своего племянника, поклялся отомстить за его смерть. Маранзано, раззадоренный этим, отослал стукача обратно выяснить, существует ли возможность загнать Терранова в угол на поминках, но, как Валачи с горечью вспоминает: «Там ничего нельзя было сделать».

(Дело номер 122 46-го отдела департамента полиции Нью-Йорка гласит, что 3 февраля 1931 года в. 11 часов 45 минут некто Джозеф Катания, он же Джо Пекарь, проживающий на Белмонт авеню, 2319, в Бронксе, мужского пола, белый, двадцати девяти лет, проходя мимо дома номер 647 по Кресцент авеню, получил шесть пулевых ранений в голову и тело, что явилось причиной смерти в госпитале Фордхэм, куда он был доставлен. До того как он умер, несмотря на свои смертельные раны, он не мог или не стал называть виновников этого преступления) [13].

В течение недель, последовавших после убийства Пекаря, по мнению Валачи, чаша весов в этой битве склонялась в пользу Маранзано. К нему переметнулось так много дезертиров, таких как Карло Гамбино, что его силы уже явно превосходили силы противника. Более того, у тех, кто еще держал сторону Массерия, возникли растущие финансовые проблемы, связанные с борьбой, их хорошо отлаженная преступная система быстро разваливалась. Затем Валачи впервые услышал о том, что уже «витает идея о мирных переговорах». Но Маранзано не собирался вступать ни в какие переговоры до тех пор, пока Массерия оставался живым. Наконец, два наиболее близких и доверенных Массерия сообщника — Чарли Счастливчик Лючиано и Вито Дженовезе — тайно сговорились действовать против него. В ответ на их обещание убить Массерия Маранзано согласился прекратить войну.

Массерия буквально ничего не подозревал о том, что замышляется его убийство. Однажды ближе к вечеру Лючиано пригласил его пообедать в ресторане «Кони Айленд», который все называли «Скарлато». В полном спокойствии Джо Хозяин, окруженный преданными помощниками, наслаждался яствами, последними в его жизни.

(В деле № 133 60-го отдела департамента полиции Нью-Йорка констатируется, что около 15 часов 30 минут 15 апреля 1931 года Джузеппе Массерия, известный также как Джо Хозяин, последнее место жительства: Вторая авеню, 65, находясь в ресторане западной части города на 15-й улице, 2715, в квартале Кони Айленд в Бруклине, был поражен выстрелами в спину и голову неизвестными лицами, которым удалось скрыться).

Лючиано все еще находился в ресторане, когда появилась полиция. Лючиано пояснил, что он вряд ли сможет существенно чем-то помочь. Он рассказал, что после обеда он предложил сыграть в карты. Вместе с Массерия они играли приблизительно сорок пять минут, и ресторан тем временем почти опустел. Затем Лючиано извинился, поскольку у него возникла потребность посетить туалет. Когда он мыл руки, то услышал какой-то «шум» и поспешил наружу, чтобы узнать, что происходит. Он увидел Массерия повалившимся на стол.

Ни один из служащих ресторана не мог описать кого бы то ни было из совершивших убийство Массерия. Однако, как утверждал Валачи, кроме Лючиано и Вито Дженовезе, в их число входили его старый друг Фрэнк Ливорси и Джозеф Страччи, он же Джо Длинный.

Таким образом, Сальваторе Маранзано, бывший всегда «темной лошадкой» для полиции, стал бесспорным лидером итальянского преступного мира в Америке. Его приход к власти предопределил также организацию современной «Коза Ностры»: мистер Маранзано решил собрать собрание.

Меня только известили об этом. Не помню, в какой форме, но я получил такое извещение. Собрание проводилось в Бронксе, в большом зале района Вашингтон авеню. Собралось очень много народу, четыреста или пятьсот человек наших. Здесь присутствовали члены, которых я никогда раньше не видел. Мне известны были лишь те, к которым я примкнул во время войны. Сейчас здесь было много незнакомых мне лиц.

Все мы стояли, потому что присесть было негде. Картины на религиозные темы украшали стены, а в конце зала над пьедесталом, где восседал мистер Маранзано, находилось распятие. Он организовал мероприятие таким образом, что, если кто-то посторонний захотел бы узнать, что это за собрание, то он подумал бы, что мы принадлежим к какому-то религиозному сообществу. Он перемещался с места на место в ожидании момента для произнесения речи, пока члены все еще подходили.

Джо Профачи рассказал мне о происхождении мистера Маранзано. Он родился в местечке Кастелламмаро и стал здесь заметной фигурой сразу после первой мировой войны. Он был образованным человеком. Учился на священнослужителя и, насколько я понял, владел семью языками. До этого я не знал, что он был помешан на Юлии Цезаре, а его квартира была забита исключительно книгами. Видимо, из них он почерпнул идею о создании новой организации.