Испорченный - [44]

Я смотрю мгновение и понимаю, что он не справится. Мы на втором этаже. Странный импульс проходит через меня. Он упадет. Это будет моя вина. Я не могу быть убийцей белок.

Я кричу и топаю ногами, словно это может помочь, и высовываю руки из окна, пытаясь поймать маленькое существо. Белка падает мне в руки. Сердце вот-вот взорвется. Когда белка касается меня, мой мозг посылает сигнал тревоги, и, не понимая, что делаю, я засовываю руки внутрь комнаты. Белка зацепляется за мою руку.

Я кричу, будто кто-то убивает меня, и прыгаю, пытаясь отцепить белку. Когда это не срабатывает, я кричу сильнее, вращаясь по кругу как можно быстрее, в надежде, что белка слетит. Я останавливаюсь только тогда, когда она соскальзывает с моей руки. Ее когти раздирают мою кожу. Я наблюдаю, как животное летит через всю комнату и врезается в стену.

В тот же момент когда это происходит, дверь открывается. Там стоит Питер, готовый ударить любого. Белка пробегает между его ног. Питер удивленно смотрит вниз. Он поворачивается на каблуках и наблюдает, как она убегает по коридору. Через мгновение раздаются крики из ресторана.

Питер смотрит на меня. Я держу пораненную руку другой рукой. Моя нижняя губа дрожит, рыдания бурлят внутри меня. Я не могу прекратить плакать. Чувствую себя так глупо, так невероятно глупо. Питер идет ко мне, улыбаясь, и тянет меня в свои объятия. Мгновение он просто обнимает меня. Его пальцы путаются в моих волосах, и он крепко прижимает меня к своей груди.

Когда Питер отстраняется, он смотрит на мои руки. — Он укусил тебя? — я качаю головой и вытираю слезы. Питер старается не улыбнуться. — Что случилось? Вы сражались за кабинку?

Слезы все еще на глазах, но улыбка на его лице заставляет меня тоже улыбнуться. Я ударяю кулаком по его груди. — Мы не сражались за кабинку! Я открыла окно, чтобы подышать воздухом. Там была белка. Когда я открыла окно, думала, что она погибнет, поэтому я поймала ее… и затем немного потеряла самообладание.

Питер старается не улыбнуться. Он старается сохранить серьезное выражение лица, но получается у него ужасно. Он обнимает мою голову руками и смотрит мне в глаза. — Ты в порядке? Нет бешенства? Белки-убийцы не скрываются в одной из кабинок?

— Заткнись. Ты бы тоже закричал, — я вырываюсь из его хватки и сильно ударяю его.

Питер смеется, на самом деле смеется. Все ее тело трясется, в его глазах блестят слезы. Он проводит рукой по глазам и говорит: — Я закричал бы. Без сомнения.

— Тогда почему ты смеешься? — я дуюсь. Не хочу этого, но я эмоциональная сумасшедшая. Мы слышим чей-то крик, а затем грохот. Они все еще не поймали зверька. Чертова белка.

— Потому что это та вещь, которая могла случиться только с тобой. Ты в лучшем ресторане города и подверглась атаке белки, — он снова начинает смеяться.

Я складываю руки на груди; порыв смеяться с ним слишком силен. Я ухмыляюсь и говорю: — Когда будем пересказывать это, давай просто скажем, что это был медведь.

Это заставляет его смеяться сильнее. Мы слишком долго стоим в дамской комнате, склонившись, друг к другу и смеясь. К тому времени как мы выходим, мои ребра болят от хихиканья.

Ресторан приносит свои извинения. Они очень сильно сожалеют о том, что я была подвержена нападению в их ванной комнате. Они заворачивают нашу еду, и дают нам кучу подарочных сертификатов, чтобы мы вернулись. Менеджер обеспокоен тем, что мы расскажем всем о их проблемах с животными, хотя у меня нет намерения даже упоминать об этом никому до конца своей жизни.

Мы с Питером возвращаемся к его машине. По пути назад он спрашивает: есть ли у меня платок, чтобы позаботиться о моих порезах. У меня его нет.

— У меня есть аптечка дома. Давай я тебя залатаю, а потом отвезу домой.

— У тебя дома? — спрашиваю я и смотрю на него. Он все еще ничего не сказал ничего о я-влюбилась-в-своего-лучшего-друга штуке. Я надеюсь, что он никогда об этом снова не заговорит. Я дразню его, — Ты не приглашаешь меня снова на кофе, не так ли?

Он смеется. — Нет, но ты не можешь уехать с не обработанными порезами. У тебя вырастет хвост или еще что-нибудь. Кроме того, мой дом находится по пути к твоему общежитию.

Я киваю. Еду к нему домой. Не понимаю, что случилось. Я не понимаю ничего из этого.

Глава 19

— Царапина кажется неглубокой, — говорит Питер, держа мою руку и нежно изучая порез. В нижней части руки девять кроваво-красных малюсеньких царапин. Мы сидим в ванной. Аптечка открыта. Это первый раз, когда я оказалась у него, с тех пор как мы встретились. Теперь все убрано. Питер очень аккуратный. Я в шоке, что у него даже есть такой набор.

Я все еще глупо чувствую себя. На кого напал маленький дикий зверек? Я полная противоположность Белоснежки.

— Наверное, этого бы не случилось, если бы я не закричала как сумасшедшая и не запустила белку в стену. Эта маленькая задница меня напугала.

Питер смотрит на меня и ухмыляется.

— Да, так и есть. Я услышал в зале, как ты вопишь. Пока не открыл дверь, я был уверен, что тебя убивают. Потом увидел, как ты запустила зверька через всю комнату, — он смеется. — У меня в голове всплыла сцена в душе из «Психо», только в роли Нормана Бейтса была белка. Тебе лучше смотреть под ноги. Когда она выберется из ресторана, то расскажет всё своим приятелям, — плечи Питера трясутся. Он с трудом пытается не рассмеяться.