Испорченная - [74]

— Он просто пришел пожаловаться на то, что машина, которую я ему продал, не работает. Этот древний «Бьюик» блевотно-зеленого цвета. Все было в порядке, когда он ее покупал, но он утверждает обратное – требует либо вернуть деньги, либо дать ему другую машину, и… — он пожал плечами и замолк.

— И в этом вся проблема? В машине? Это все, что тебя беспокоит?

— Ты сама сказала, что я выгляжу, будто у меня не все в порядке. Меня просто раздражает, что я должен заниматься такими мелочами, как эта.

Его слова имели смысл, потому что я видела по его глазам, что он говорит правду, и это заставляло меня чувствовать себя неловко из-за своей глупости. К счастью, чувствовала я себя так лишь, пока он мне не улыбнулся.

— Я рад, что ты снова здесь работаешь, Алиса. Это хорошо, когда есть семья, которая о тебе заботится.

— Да, — согласилась я с ним, — это хорошо.

Я перегнулась через барную стойку и быстро поцеловала его в щеку.

— Я опаздываю. Мне нужно бежать.

Точнее говоря, я уже опоздала. Я уже должна была быть у Зэйна, усиленно тренироваться и убивать демонов. Зэйн сказал, что это нужно для того, чтобы улучшить мои навыки, но я знала, что существует и другая причина. Они хотели, чтобы я привыкла к демонической сущности. Чтобы я оставалась в форме для дальнейших убийств. И нет способа лучше, чем устроить небольшую стычку между мной и демоном.

Звучит цинично? Возможно.

Может быть, это был результат моих многочисленных убийств демонов.

Я не знала.

Все что я знала, так это то, что я не хочу связываться с темной магией. Не сегодня.

Сегодня я, так или иначе, попаду в мрачное место. Потому что я собираюсь на свои похороны.

Вообще то, я не хотела идти на службу. Не хотела слушать, как они начнут хвалить меня. Не хотела видеть, как мало придет людей.

И я не хотела чувствовать себя лицемеркой, из-за того, что моя семья принесла мое тело в святое место.

Я давно потеряла веру, похоронив ее вместе с матерью. Я думала, что рая нет. Также как и ада. И уж, тем более что нет никакого Бога, который смотрит сверху на нас.

Нет ничего кроме пустоты.

Теперь я была лучше осведомлена. Но то, что заставило меня измениться, было не верой – это была суровая реальность. Я знала, что в темноте прячутся монстры. И да, я была напугана. Не за себя со своими бойцовскими навыками, а за людей вроде Розы, которые потеряли свою веру из-за таких монстров, как Джонсон, и нуждались в том, чтобы найти обратную дорогу к свету, пока их не поглотила тьма.

Когда я приехала, маленькая группа скорбящих уже разошлась. Я не решалась подойти ближе, несмотря на то, что я единственная, кто действительно должен был быть здесь. Сначала мне была видна только спина Розы. Но когда она обернулась, я увидела, что она была кожа да кости – призрак самой себя – и я поняла, что Роза ничего не ела.

Моя смерть и ее воспоминания высосали из нее всю жизнь. Ее волосы безжизненно повисли, а глаза, которые некогда были такими красивыми, теперь были тусклыми и пустыми.

Я говорила себе, что прошла уже неделя, с тех пор как я умерла, и это время должно было залечить ее раны. Но я знала, что это ложь. Я хотела помочь. Хотела сделать что-нибудь более ощутимое, чем спасение целого мира.

Я хотела подойти к своей сестре, но в то же время понимала, что не должна. И тут ответственность боролась с желанием. Я сдерживала себя, ожидая какая часть меня победит в этой битве.

Стоя на ухоженном газоне, я видела, как Роза безучастно смотрит на тех, кто пришел выразить свои соболезнования. Джереми из видео-проката тоже был тут, и это почти заставило меня улыбнуться. Так было, пока я не заметила своего полного горя и алкоголя отчима, подошедшего к Розе.

Желудок сжался, и кровь заледенела. Я обещала, что позабочусь о ней, но сейчас, стоя на кладбище, это обещание казалось пустым и бесполезным. Как я могла быть настолько эгоистичной, чтобы поклясться сделать то, что не в моих силах? Я не могла о ней позаботиться. Я пыталась. Это был предел моих возможностей.

И, в конце концов, мы обе оказались проклятыми. Я — по уши в грехах, и Роза со своими страхами, которые не отпускали ее после наступления темноты, держа ее узницей в собственном доме, воспоминаниями и невыполненными обещаниями ее сестры, которые ее мучили.

— Роза.

Слово сорвалось у меня с губ шепотом, из-за душащих меня слез. Она никак не могла меня услышать, но почему-то обернулась, и я увидела, как расширились ее глаза. Я замерла на месте, а она, склонившись к Джо, что-то прошептала и направилась ко мне.

Я осталась стоять, где стою, несмотря на предупреждение Кларенса, эхом, отдававшееся в моем сознании.

— Почему ты следишь за мной?

Этот вопрос застал меня врасплох.

— Я не следила. Я имею в виду, что ждала тебя один раз у школы, но…

— Но ничего. Ты стояла здесь. И смотрела. Я тебя заметила. И только потому, что я не смотрела на тебя все это время, не значит, что я не знаю о твоем присутствии. Я почувствовала твой взгляд. Я вижу, что ты в тени. Ты думаешь, что я не знаю. Думаешь, что я тупая, но это не так.

— Я не слежу за тобой, — ответила я; страх побежал вверх по моей спине, — Клянусь тебе.