Исполнитель - [3]

- Витиевато плетешь, не заблудись в мыслях. - Она села на корточки и прислонилась к стене.

- Вопрос простой: мне нужно вызывать для твоего переодевания толпу охранников или ты объявишь перемирие и переоденешься сама?

- А ты стриптиз посмотришь?

- Обойдусь. Сниму наручники и выйду.

- Не врешь? - Она прищурилась, словно рассчитывая прыжок к моему горлу, но хорошее настроение перевесило. Женщина, откинувшись к стене и помогая себе плечами, встала. - Валяй, снимай.

"Браслеты" я сунул в кармашек брюк и пошел к себе, однако в дверях мне пришла в -голову еще одна мысль.

- Подожди, красотка.

- Чего еще?

Я достал из кармашка маленькое зеркальце, вернулся к ней и дал полюбоваться на отражение - из своих рук.

- Ну и что?

- Если ты сегодня паинька, то, может, есть желание принять душ?

- А ты из-за шторки будешь подглядывать?

- Да иди ты... - я спрятал зеркальце и развернулся.

- Ладно, - великодушно заявила она, - Кутить так кутить! Пусть будет душ!

Из душа она выбралась только часа через полтора. В чистеньком комбезе, благоухая шампунем, сверкая чищенными зубами и блестя мокрой кожей, она показалась даже красивой. Вдобавок, у нее оказались каштановые волосы. Правда, они остались спутанными, как на рекламе романа ужасов, и пятерня девицы ничего не могла с ними сделать.

- Ладно, не мучайся, завтра расческу принесу.

- Правда? Вот здорово! Сегодня просто день чудес! Жаль только, ухо жандарму откусить не удалось, а то б решила, что я в раю!

- И она закрутилась на месте, широко расставив руки. - Пожалуй, ты мне нравишься, парень. Вот только зря ты за мной в душе подглядывал!

- Не подглядывал я.

- Да врешь! Правда не подглядывал?

- Правда.

- Ты что, импотент? - Она перестала кружиться. - Бедняга...

- Сама ты... - Ну, вот что ей скажешь?

- Как тебя зовут, нечистая сила?

- А то не знаешь?

- Извини, конечно, знаю... - Я покосился на табличку рядом со второй камерой.

- Диана Боровая. То есть, Диана.

- Ага, Диана Охотница. Даня меня зовут, просто Даня. В ресторан пригласить хочешь?

- Так ты все равно от еды отказываешься.

- Вот дурачок. - Она присела перед столом, томно, снизу вверх, заглянула мне в глаза и вкрадчиво мурлыкнула: - Это же так выгодно, никаких расходов...

- Ага, появляются дурные мысли. Пора водворять тебя на место, Диана Охотница. Повернись-ка ко мне спиной.

- Пошляк! Кусить бы тебя... Да уж прощу в честь праздника. - Она встала, развернулась, завела руки за спину. Я достал наручники. Внезапно она отдернула руки, повернулась ко мне. - Правда расческу принесешь?

- Правда.

- Ну, тогда цепляй.

Дойдя до карцера, она вздохнула с театральной тоской и плашмя рухнула на мягкие маты. Похоже, Даня уже привыкла к своей тюремной жизни и скандалила больше по привычке. Отдать ей должное - продержаться три года в наручниках и не свихнуться, не сломаться, не сдаться - это характер нужно иметь! Принесу ей завтра расческу, пусть хоть такое удовольствие получит.

* * *

Карл ждал меня, сидя на столе, рядом с подносом, уставленным тарелками.

- Здравствуй, Слава, - с преувеличенным радушием протянул он мне руку. - Тебя сегодня ждет незабываемое зрелище под названием "Прием пищи". Действуй, раз ты такой умный. Обед на столе, все остальное в ажуре. Чао. Он, как обычно, помахал рукой и убрался из секции.

Обед. Рыбный суп, салат из огурцов и помидоров со сметаной, пюре с котлетой и апельсиновый сок. Я прошелся туда-сюда по секции, заглянул в камеры. Все как всегда. Потом взял поднос и отправился в карцер.

- Не буду! - Она вскочила, вжалась в угол, пригнув голову, набычась и сверкая глазами. Казалось, еще мгновение - и дыхнет огнем, как Змей Горыныч. - Подавись своей жратвой!

- Чего орешь, будто мышь увидела? Никто тебя кормить не собирается.

- Врешь, жандарм!

- Слушай, Даня, тебе что, нравится жить в наручниках?

- Не буду!

- Если ты перестанешь орать, то я, согласно инструкции, сниму с тебя наручники на время приема пищи. А будешь есть или нет - это твое личное горе.

- Врешь, ты накормить меня обязан.

- Очень надо. Человек без пищи полтора месяца прожить может. Вот месяцок поголодаешь, тогда и буду думать. А пока - сама решай. - Я достал ключ от наручников и подошел к ней. - Так как?

Она немного попыхтела, а потом повернулась спиной. Я снял наручники и вернулся к подносу:

- Ты правда есть не будешь? Я тогда салатик твой приберу, ладно?

- Дразнишь, жандарм?

- Очень надо. Просто человек я холостой, готовить не умею. Грех не воспользоваться случаем.

- Ага, сосешь из зэков последние соки!

- Ишь ты, вампира нашла! Сама отказываешься. Котлету тоже не будешь?

- Сок отдай! Не пить я не зарекалась! - Она подбежала и схватила стакан. Можно подумать, его кто-то собирался отнимать.

Дожевав котлету, я потянулся за супом.

- А это как, по-твоему, питье или еда?

- Это отрыжка кулинарии. - Она брезгливо фыркнула. - Вот когда мы с отцом уху на рыбалке варили, то было да! А это... - она взяла ложку, пару раз хлебнула и брезгливо сплюнула, - кошачьи консервы.

Глядя на нее, я тоже отодвинул тарелку, поставил на поднос пустой пластиковый стакан и пошел прочь.

- Эй, ты куда, постой... черт, как тебя зовут?!