Исполнитель - [23]

…

Конечно же, он не поехал к месту преступления напрямую — съехал с дороги и остановился в другом месте. Но, во-первых — так он не нарушал запрета приближаться к месту происшествия — он к нему и не приближался. Во-вторых — никто не мог запретить ему прогуляться на природе и посмотреть, что там, за горизонтом.

Макги нашел место — там рос кустарник — и спрятал машину. Дождался темноты, разделил воду на три части. Часть спрятал в машине, часть — спрятал неподалеку, еще часть — взял с собой. Проверил Сайгу и снарядил магазины для нее: три он воткнул в универсальные держатели на поясе, еще восемь — распихал в рюкзаке, девятый — вставил в винтовку и передернул затвор. Долго думал, брать ли 338 — если видимость на полтора — два километра, то наличие триста тридцать восьмого может оказаться очень неприятным сюрпризом. Но решил все-же не брать — только снял затвор, чтобы неприятный сюрприз — не преподнесли уже ему.

Солнце садилось…

Он вспомнил Афганистан… когда солнце садилось, это значило, что скоро ночь, а ночью придут талибы. Он уважал их — это были неприхотливые воины, фанатично верящие в то, за что сражались и не боящиеся самой сильной армии в мире — как раньше они не побоялись русских. Они закономерно выиграли у них… нельзя победить противника, который готов воевать до последнего человека. Его можно только уничтожить — а США демократическая страна и не могли себе этого позволить…

Когда по земле поползла тьма — он в последний раз проверил батарейки в навигаторе и очках ночного видения. И — вышел из машины, аккуратно, без стука прикрыв дверь…

…

Макги не впервой было ходить по прериям. Он шел небыстро, но и не медленно, в темпе, который позволял ему сохранять силы. Так его научил ходить отец — и он мог идти так целый день, ночь, а потом еще и следующий день, перекусывая на ходу.

Подозрительного ничего не было. Он вышел туда, куда и хотел — к непонятной ферме на землях, которые числятся как федеральные, хотя ничего федерального тут в помине не было. Когда на горизонте показались постройки, он нашел место, посмотрел на часы — два тридцать ночи. Достал ночные очки Юкон новосибирского производства[38] и начал осматриваться.

Движения нет. Ни одно окно не горит. Ни одной машины в поле зрения — если они конечно не скрыты в сараях…

Выждав, Макги убрал ночные очки, перебросил винтовку в боевое положение и начал сближаться с постройками фермы…

По сути, то, что он делал, было не совсем законно — это не Афганистан, это Соединенные Штаты Америки. Но он не видел знаков, говорящих о том, что он на чужой земле, и мог как офицер правоохранительных органов подозревать, что с владельцами этой фермы что-то случилось. Так что проверить, он вполне мог…

Пока он шел — в него никто не стрелял, не слепил фонарем и не спрашивал, что он тут делает. Сблизившись с фермой — он обошел ее, убедившись, что, скорее всего, здесь никого нет. И следов не было — земля как камень. Бросив винтовку обратно за спину, он перешел на пистолет — банальный Глок, который он изъял у черных торговцев оружием и начал искать возможность проникнуть в дом.

В дом — он проник через заднюю дверь: обычно в США не ставят на двери сложных засовов. Гораздо лучше охраняет право владельца стрелять на поражение в любого непрошенного гостя. Помня об этом, Макги, проникнув в дом, крикнул «полиция» по-английски и по-испански — но никто не отозвался.

Макги двинулся дальше, в гостиную, но что-то заставило его замереть на месте. И не просто замереть — если бы он был волком, то шерсть бы его сейчас поднялась дыбом.

Не понимая, что происходит, стараясь не шуметь, он перебросил пистолет в левую руку. Локтем правой — прижал приклад. Теперь в его распоряжении было двадцать пять пуль триста восьмого калибра, которые прошивали стены.

Но угрозы не было.

Помня урок Афганистана — не двигайся вперед, если тебя что-то насторожило, не оставляй без внимания малейшие признаки того, что что-то не так — он стоял и вспоминал. И вспомнил — запах. Неприятный запах — он помнил его по Афганистану. Запах овчины и какого-то средства… афганцы использовали его и для волос и для бороды.

А теперь — этот запах был здесь.

В Техасе. В Соединенных штатах Америки…

…

Зашторив окна, Макги включил свет и приступил к обыску дома, комната за комнатой. Здесь прибрались, причем прибрались очень хорошо, он это видел. Но опытный человек может сделать вывод из мельчайших деталей. Например, судя по количеству комнат, здесь жили несколько человек — и каждый убрал свою, перед тем как выехать. В двух из них он присмотрелся и нашел метки на стенке — в одном случае ножом, в другом чем-то черным. Это Кибла — направление на Мекку, он такие видел много раз. Правоверные — используют их при намазе, потому что при намазе правоверный должен повернуться лицом к Мекке. Само по себе это знак тревоги — в доме были люди, исповедующие ислам — и не один.

На кухне он нашел две большие сковороды. На каждой — можно приготовить блюдо на четыре — пять человек. Значит — от восьми, до десяти. В мусорном ведре — ничего не было, но сами сковороды отмыть до конца невозможно. Он попробовал жир — говядина. Скорее всего, говядина. Мусульмане не едят свинину.