Исполнение желаний - [33]

Я никогда не уходил без дефицита, прятавшегося в невзрачных бумажных изданиях. Вкус у всей этой толпы был невысокий, в основном охотились за макулатурой приключенческого плана в ярких глянцевых обложках. Так мне удалось купить отличные сборники М. Цветаевой, Б. Пастернака, И. Северянина, Н. Рубцова, прекрасный роман А. Кестлера «Слепящая тьма». До сих пор помню цитату из этого романа о репрессиях 1937 года: «В тюрьме сознание своей невиновности очень пагубно влияет на человека — оно не дает ему притер петься к обстоятельствам и подрывает моральную стой кость». Артур Кестлер первым на Западе описал коммунистические застенки.

Со временем я нашел способ проникать в ларек одним из первых. Дело в том, что отоварка зэков происходила по карточкам, где были отмечены их дебет и кредит. Карточки постоянно хранились в продовольственном ларьке, в день книжного базара переносились в помещение школы, где обычно шла торговля. С продавцом этого ларька, толстой бабищей, не равнодушной к подношениям, я наладил контакт быстро. Она очень благосклонно отнеслась к сережкам из серебра тонкой зэковской работы. И вот, в дни книг, я крутился около нее, и она вручала мне ящички с карточками осужденных — помогать нести. Мы проходили сквозь все заслоны, а потом я уже заслуженно пользовался правом первого покупателя.

Замполит как-то попытался меня выгнать. Я возмутился. По негласному правилу зон любая работа должна оплачиваться. В данном случае платой был сам книжный базар. Продавщица за меня вступилась.

— Ну, что ты, капитан, — сказала она укоризненно, — парень всегда мне помогает. Эти карточки не каждому же доверишь. Пускай купит книжку.

Замполит отвязался, но посматривал на меня все время косо. Когда же я с огромной охапкой книг подошел к столику расчета, он оказался рядом.

— Это откуда же у вас столько денег? Сколько там у него, на карточке?

Узнав, что у меня больше пяти тысяч — деньги по тем временам большие, — он немного сменил тон, к имущим зэкам начальство относилось если не с уважением, то с некоторой его долей.

— И что же вы купили? Давайте спустимся ко мне в кабинет, я просто полюбопытствую.

В кабинете я прочел ему небольшую лекцию о литературе настоящей и мнимой ценности.

— Вот, видите, «Декамерон». Обложка бумажная, никто и не смотрит. А без него ваша библиотека не полная. Или Л. Андреев, пьесы. У нас покупать некому, а на воле минуты бы не пролежала.

Перед следующим ларьком замполит пришел ко мне в барак и предложил пройти мне первым.

— Только с условием, вы и на мою долю выберете. Я, знаете, техническое образование получил, в художественной литературе — не очень. А жена собирает библиотеку.

Я добросовестно отобрал ему книги, а так как его в магазине не было, оплатил сам с карточки и отнес стопку томов в кабинет.

Замполит попросил прокомментировать каждую книгу, кое-что записал в блокнот и сказал, засовывая руку в карман:

— На какую там сумму? Я сейчас пойду заплачу.

— Уже оплачено, — успокоил его я. Я прекрасно понимал, почему его не было рядом со мной во время покупки. И меня это, в общем, устраивало. Все взаимоотношения в зоне построены на купле-продаже, на взятках, поборах. Диетпитание — 25 рублей в месяц. Норма — 50 рублей, и лежи весь месяц, сачкуй на работе. Короче, все. Надо только знать, кому давать и сколько.

— Ну, что вы, — изобразил замполит оскорбленную невинность, — так нельзя.

— Можно. У меня денег много, а тратить их все равно не на что.

— Нет, так нечестно. Давайте я вам чаю насыплю думаю, это не будет большим нарушением.

И он насыпал в небольшой кулечек чаю из огромной коробки.

В зоне привыкаешь все считать и пересчитывать. Иначе обманут. Я купил ему книг на 167 рублей. Пачка чая стоит десять рублей. То количество, которое он выделил от щедрот своих, тянуло рублей на 15. К тому же, чай грузинский, а не индийский.

Я поблагодарил за чай и ушел. В бараке ко мне пристали деловые, интересуясь, что за дела у меня с замполитом. Ну, прямо чихнуть нельзя на этой зоне, всем все известно. Мне, честно говоря, было наплевать на их мнение, я ни к какой коалиции в зоне не принадлежал, жил сам по себе, поддерживая ровные от ношения и с ворами, и с мужиками. Активистов, естественно, сторонился. Хотя, и с активистами все относительно. На следующей зоне я, например, сам вступил в актив и даже занял высокую должность председателя совета отряда. Все относительно на нынешних зонах, прежний уголовный шарм давно канул в Лету. Но все же, чтоб не ходили пустые разговоры, я объяснил. Не знаю, поверили ли они мне. Но после следующего ларька пришлось поверить, Вся зона грела.

Закупая в очередной раз книги хитромудрому замполиту, я задержался в коридоре и в каждом экземпляре его книг на 21 странице поставил точку. А в двух крошечную букву «К». Замполит еще мог спастись, достаточно было ему по-честному со мной рассчитаться. Ведь на сей раз я купил книг на 102 рубля. Что для него несколько килограммов чая, это на зоне он дорогой, в магазине пачка стоила 38 копеек.

Но начальник привык к безнаказанности. Где ему было догадываться, что в притворно-вежливом, даже угодливом зэке, явно еврейской национальности, кроется профессиональный аферист, не признающий ничьих авторитетов и умеющий мстить с расчетливой жестокостью кораллового аспида — очень красивой, черно красной змеи, во много раз более ядовитой, чем кобра. Он выдал заварки еще меньше, чем в первый раз, благосклонно выслушал мою благодарность и махнул ручкой, будто Нерон рабу — ступай, мол.