Исполнение желаний - [25]

— Да, Дарья, ты нашла правильное определение: я — тень. Но я такая тень, которая не зависит от источника света. Я — тень постоянная, так как завишу только от света идей моих создателей. А в их свете любой Ваучер является частицей госкомимущества. А насчет вина мне не совсем понятно, почему именно Сухумского разлива, а не Краснодарского, например?

— Краснодарского тоже гадость приличная, но Сухумского — всех гаже. И мне, кстати, совершенно непонятно, что с тобой делать?

— Вложи куда-нибудь.

— Вложить… Интересная мысль. Но куда? А, придумала. Вот как раз Волк идет. Волк, эй, иди сюда.

— Ну, че надо? Ты же знаешь — я тороплюсь, мне надо вперед тебя к бабушке поспеть.

— Знаю, знаю. И ты тоже знаешь, чем это все кончится. Неужели тебе не надоело постоянно испытывать резекцию желудка без наркоза и асептики? Вот, есть прекрасная альтернатива — товарищ Ваучер. Вложи его, куда следует, и, уверяю, никакие охотники оттуда его доставать не будут. Как говорится, и бабушка цела, и волки сыты.

— Даша, он же какой-то… Ну, неаппетитный, что ли!

— Ничего, не в ресторане, небось. Бери, что дают.

* * *

«Тебе, Проводник, в КВНе надо работать, — смеюсь я, — юморист от бога!»

«Это не я, — спокойно отвечает Проводник, — это ты сам. Я только придал абстрагировано-вещественную форму твоим мыслям».

2

Сыграть себя на лютой сцене,

Сыграть неистово, сквозь стон!..

Затем — туда, где пляшут тени,

Под гвалт дерущихся ворон.

Родные лица — только в профиль,

Полупрозрачные они.

И все — эскиз, и чьи-то строки

Висят, вцепившись за карниз.

Полупрозрачная реальность,

Преображенная стезя…

Кольцом завитая начальность:

В кольце конца найти нельзя.

Ну, а пока

На лютой сцене

Сыграть себя,

В который раз!

Потом — туда,

Где только тени

Ведут угрюмый

Перепляс.

Да, только стихов мне не хватало! Впрочем, от безделья и до стихов можно дойти. Как никак третью неделю я в этой лечебнице лежал и хотя имел уже право немного гулять по коридору, все равно считался еще тяжелым. А стихи я в юности писал охотно, вот и решил от скуки попрактиковаться.

Конечно, я мог бы и не скучать, мог бы Проводника заставить проецировать мне в мозг любые события и участвовать в этих событиях почти вещественно. Но я сам поручил ему охранять мое здоровье. И он считал, что сильные эмоции, переживания даже в роли зрителя мне вредны. И, если я хочу смотреть кино в собственном сознании, то должен сперва снять указание об охране. Мне меньше всего хотелось откинуть коньки от разрыва сердца, так что я ворчал, но терпел. Взамен Проводник кормил меня полуснами их моей прошлой жизни, искажая их весьма причудливо. Правда, он всегда уверял, что эти искажения я создаю сам.

А стихи что ж, пускай. Тем более, что записывать их мне не надо, все запоминает Проводник, буква в букву.

Свою жизнь я устало читаю с листа,

Было в жизни плохого, увы, до черта,

И хорошее было на грани рассвета,

И не знает никто, где деленья черта.

Говорят, что плохое с хорошим делить

Надо, чтобы себя оценить,

Говорят, на весах равновесия нету,

Ну а я продолжаю по жизни шалить.

Я по жизни — блатной, но не верю я в блат,

Жизнь без блата рассудит в чем я виноват,

Что хорошее было, что было плохое

И чем я в этой жизни сегодня богат.

У меня, надо сказать, не было особых тревог за будущее. Финансово Проводник обещал помочь безболезненно и быстро; в больнице я поправился, так как кормят нас, сердечников, хоть и пресно, но сытно, не то, что в психушке алкогольной.

А эти воспоминания, наверное, по своему полезны, они освобождают меня от комплекса неполноценности. Я советовался с Проводником и он объяснил, что большинство людей не умеют себя реализовать именно из-за комплекса неполноценности. А я, по его мнению, обладаю этим комплексом в полной мере. И многие мои поступки продиктованы им.

Сейчас, работая над книгой, я вспомнил эту беседу и уже хотел взять из памяти Проводника подробный текст нашей беседы. Но передумал. Я уже говорил вначале, что Проводник мог бы написать всю книгу в любом стиле и с любыми подробностями. Но пишу я, все же, сам и пишу, как умею, лишь изредка обращаясь к механической памяти. Поэтому я покопался в архивах, нашел чье-то наивное и малограмотное толкование комплекса неполноценности, как болезни, с советом «лечить» его небольшими дозами «травки», и привожу отрывок из него.

«Речь идёт о психическом расстройстве.

Человек постоянно чувствует себя «не в своей тарелке», ощущает, что Земля не является ему домом. Такой человек заперт в себе, он находится в тюрьме, он постоянно несчастен. Такой человек оторван от жизни, он не может адекватно реагировать на жизненные ситуации.

Болезнь проявляется по разному:

— «Тихие», «безвредные» люди,

— «Нестерпимые», которые постоянно что-то из себя строят,

— средние между первыми двумя,

— такие больные, по которым наличие КН трудно определить.

Что между ними общего?

Во-первых, их НЕЕСТЕСТВЕННОСТЬ,

Во-вторых, они морально очень слабы — как бы они не кричали и не показывали себя, они теряются в присутствии нормального человека, — такие люди слабы.

Кроме того, они сами подсознательно чувствуют свою неполноценность. И сознательно завидуют другим, свободным, людям.