Исполнение долга - [64]

Мне захотелось осмотреть форт. Направились мы туда втроем — я, начальник штаба дивизии полковник А. Г. Мандрыка и командующий артиллерией дивизии подполковник П. М. Зотов. Но пути к нам присоединился молодой офицер — командир батареи большой мощности.

Мы прошли в ворота, рядом с которыми в стене форта зияла пробоина от прямого попадания 280-миллиметрового снаряда. Миновали крутой откос, ощетинившийся бурой прошлогодней травой в черных подпалинах, измочаленное осколками большое дерево, опрокинутую взрывной волной полосатую будку часового и спустились во внутренний двор форта. Где-то в подземных казематах еще хлопали выстрелы. Это бойцы ликвидировали эсэсовцев, не пожелавших сдаться. Усатый старшина с небритыми щеками, размахивая руками, торопил бойцов, конвоировавших пленных. Я на минуту остановился возле него:

— Побриться надо.

— Слушаюсь! — отчеканил старшина и снова заторопил конвоиров.

— Всю ночь воевал, а не оправдывается, — заметил Зотов.

Я не успел ответить ему — к нам подбежал статный гвардеец, доложил:

— Старший сержант Андрющенков. В казематах форта обнаружено тридцать раненых немцев. Что с ними делать?

— Принять как пленных, оказать помощь тем, кто в ней нуждается, и при первой возможности переправить к командиру медсанбата, — распорядился я.

Старший сержант продолжал стоять.

— Вы что, не поняли приказание генерала? — спросил Мандрыка.

— Так точно. Неужто их положат рядом с нашими ранеными?.. Это ж фашисты, эсэсовцы!

— Командир медсанбата придумает что-нибудь, — успокоил я Андрющенкова, и он побежал выполнять приказание.

Неожиданно почти рядом с нами раздались два выстрела. Командир батареи БМ, прижав рукой низ живота, боком падал прямо на меня. Его подхватил ординарец. Вернулся Андрющенков, на ходу разрывая индивидуальный пакет. Прибежали другие бойцы. Появилась медсестра. Но все это было уже ни к чему. Молодое, без единой морщинки лицо командира батареи, всего несколько секунд назад такое румяное, полное жизни, быстро бледнело. Под боком у него все шире растекалась лужа крови. Он умирал на глазах у нас, не проронив пи слова, ни стона.

Усатый старшина бросился с автоматчиками в подземелье. Вскоре они выволокли оттуда двух офицеров СС. Один оказался комендантом форта, другой его помощником…

Вернувшись на свой КП, я связался по радио с командиром корпуса, доложил, что форты взяты и главные силы дивизии ведут бои в северных кварталах Познани.

— У нас тут тоже дело подвигается помаленьку, хоть ты и ограбил меня — выпросил две такие батареи! Как там они?

Я сообщил о недавней трагедии в форте № 16.

— Ах, мерзавцы! — выругался Шеменков. — Какой офицер был!..

А наступление развивалось. Части 82-й гвардейской пробивались к цитадели.

В уличных боях большую изобретательность и дерзость проявили наши саперы. Они выкуривали гитлеровцев из их убежищ дымовыми шашками, выжигали трофейными фаустпатронами, по пожарным лестницам проникали на чердаки домов и спускали вниз взрывчатку, пользуясь дымовыми и вытяжными трубами.

…В дивизии нашей сражались представители многих национальностей Советского Союза. По-братски помогали друг другу, идя на штурм познанских бастионов, русский капитан Ф. К. Сарычев, капитан украинец Е. А. Белоконь, капитан белорус Г. Ф. Бычков, казах М. Д. Даиров, удмурт Н. Н. Бикбаев, осетин С. Д. Доциев, армянин А. А. Сагателян, узбек М. Зарипов, молдаванин Н. Г. Шефул, татарин Г. М. Мухаметшин, грузин С. П. Порфиладзе, латыш К. В. Велик… Да разве всех перечислишь!

Общими усилиями за две недели боев воины дивизии уничтожили около 7 тысяч вражеских солдат и офицеров, да еще захватили в плен 4550 человек. А сколько было разбито немецкой боевой техники! Какие, казалось бы, непреодолимые препятствия остались позади!

Но впереди еще была цитадель.

Своими массивными равелинами, редутами и башнями цитадель возвышалась над всеми другими постройками Познани. Пятиугольник крепости был опоясан рвом шириной 10–12 и глубиной 8—10 метров. За рвом поднимался земляной вал высотой 6–7 и толщиной у основания до 12 метров. Главный вход в крепость с южной стороны — железные ворота — прикрывался огнем из трех башен и четырех редутов с многочисленными бойницами. На внутрикрепостном дворе оборона усиливалась железобетонными колпаками и щитами. Численность гарнизона превышала 11 000 человек.

Тщательно изучив все доступные нам данные о цитадели, командир корпуса решил штурмовать ее с юга и юго-запада силами 74-й и 82-й гвардейских стрелковых дивизий. С севера же крепость блокировалась 27-й гвардейской стрелковой дивизией (см. схему 2).

Схема 2. Схема штурма Познанской цитадели.

При выработке этого решения я высказался за продолжительный обстрел цитадели артиллерией большой мощности. Разрушить прочные крепостные стены можно было только тяжелыми снарядами. Снаряды 76-миллиметровых пушек, как мы убедились при штурме фортов, отскакивали от них будто горох. Эту артиллерию целесообразнее было использовать для стрельбы по бойницам, внутрикрепостным постройкам и живой силе в случае вылазок противника из крепости. Генерал Шеменков согласился с моими доводами.