Испанский Парнас, двуглавая гора, обитель девяти кастильских муз - [4]

В свой дом вошел я: тенью обветшалой

Минувшего мое жилище стало;

И шпага, отслужив, сдалась в войне

Со старостью; и посох мой погнулся;

И все, чего бы взгляд мой ни коснулся,

О смерти властно говорило мне.

Перевод А. Косс

НАСЛАЖДАЯСЬ УЕДИНЕНИЕМ И УЧЕНЫМИ ЗАНЯТИЯМИ, АВТОР СОЧИНИЛ СЕЙ СОНЕТ

Здесь у меня собранье небольшое

Ученых книг, покой и тишина;

Моим очам усопших речь внятна,

Я с мертвыми беседую душою.

И мудрость их вседневно правит мною,

Пусть не всегда ясна — всегда нужна;

Их стройный хор, не ведающий сна,

Сон жизни полнит музыкой немою.

И если смерть великих унесла,

Их от обиды мстительной забвенья

Печать — о, славный дон Хосеф! — спасла.

Необратимые бегут мгновенья,

Но всех прекрасней те из их числа,

Что отданы трудам блаженным чтенья.

Перевод А. Косс

О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИЛО В ЕГО ВРЕМЯ, КЕВЕДО РАССКАЗЫВАЕТ В СЛЕДУЮЩИЙ СОНЕТАХ

I

Четыре сотни грандов круглым счетом;

Титулоносцев — тысяча и двести

(Что за беда, коль кто-то не на месте!)

И брыжей миллион, подобных сотам;

Нет счету скрягам, подлипалам, мотам,

Побольше их, чем сладких слов у лести;

Тьмы стряпчих, чья стряпня — погибель чести.

Беда и горе — вдовам и сиротам;

Иезуиты, что пролезут в щелку,

Все дело в лицемерье и в расчете;

И месть и ненависть — за речью лживой;

Немало ведомств, в коих мало толку;

Честь не в чести, но почести в почете;

Вот образ века, точный и правдивый.

II

Подмешивали мне в вино чернила,

Как паутиной, оплели наветом;

Не ведал я покоя, но при этом

Меня ни злость, ни зависть не томила.

По всей Испании меня носило,

Я был замаран мерзостным памфлетом,

Вся мразь меня старалась сжить со свету,

Вся сволочь мне расправою грозила.

О кабачок, храм истины! О кубки!

О вольное житье отпетой братьи!

О резвые дешевые голубки!

Пусть состоит при королях и знати,

Кто в честолюбье ищет благодати,

А мне милее выпивка и юбки.

Перевод А. Косс

НА СМЕРТЬ ГРАФА ВИЛЬЯМЕДЬЯНЫ

Оплачь его, изгнанница Астрея,

Он был недолгим гостем в жизни дольной;

Перо и речь он отдал мысли вольной

И, слову жизнь даря, играл своею.

Он лебедь был, и, с ветром спорить смея,

Дивил он песнью дерзкой и крамольной.

Не ведал он, что смерть тропой окольной

Шла с каждым звуком песни все быстрее

Зяписывай же злое назиданье

Своею кровью, что на ране стынет,

Тебя навек безмолвью обрекая:

«Кто сердце выскажет, тот сердце вынет.

Где речь — вина, немотство — наказанье.

Я не молчал — и молча умираю».

Перевод А. Косс

ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ ИСПАНИИ В ТОМ, ЧТО, СТАВ ВЛАДЫЧИЦЕЙ МНОГИХ, ВОЗБУДИТ ОНА ЗАВИСТЬ И НЕНАВИСТЬ МНОГИХ ВРАГОВ, А ПОТОМУ ЕЙ ВСЕГДА НАДО БЫТЬ ГОТОВОЙ ОБОРОНИТЬ СЕБЯ

Гот, житель горных ущелий, сумел

Объединить вместе графства Кастилии,

К быстрому Бетису, к водам Хениля

Вышли наследники доблестных дел.

Ты получила Наварру в удел;

Брак с Арагоном (брак равных по силе)

Дал тебе земли Обеих Сицилии;

Гордым Миланом твой меч овладел.

Ты Португалию дланью железной

Держишь. Приводит Колумб-мореход

Готов к пределам земли неизвестной.

Но берегись, чтоб враги в свой черед,

Соединившись, не взяли совместно

Все, что как дань тебе каждый дает.

Перевод Л. Цывьяна

ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

Фавор, продажная удача — боги,

Вся власть — у злата, что с добром в раздоре,

Кощун и неуч — в жреческом уборе,

Безумье и стяжанье — в белой тоге;

Достойный плахи — в княжеском чертоге,

И в утеснении — людское горе,

Науки, ум — в опале и позоре,

В чести спесивец, пустозвон убогий.

Вот знаки, что согласно предвещают

Твое падение, о Рим надменный,

И лавры, что чело твое венчают,

Гласят о славе, но таят измены

И гром карающий не отвращают

Зовут его на капища и стены.

Перевод А. Косс

СКОЛЬ НИ МОГУЩЕСТВЕН ОСКОРБИТЕЛЬ, ОН ОСТАВЛЯЕТ ОСКОРБЛЕННОМУ ОРУЖИЕ ДЛЯ ОТМЩЕНЬЯ

Вельможа, берегись затронуть честь

Того, кто нищ, но силою гордится:

Знай, коль сребра и злата он лишится,

Оставишь сталь ему, чтоб счеты свесть.

Оставишь право на святую месть,

Оружие, чтоб торжества добиться:

Народ голодный смерти не боится,

Мечи у нищего народа есть.

Кто верную свою погибель видит,

Тот более погибели самой

Ее причину злую ненавидит.

Своей обиде предан он душой:

Тем, кто его ограбит и обидит,

Он отомстит — и отомстит с лихвой.

Перевод А. Косс

СОНЕТ О ТОМ, СКОЛЬ ОБМАНЧИВА ОКАЖЕТСЯ НАРУЖНАЯ ВИДИМОСТЬ, ЕСЛИ СУДИТЬ ПО ИСТИННОЙ ВНУТРЕННЕЙ СУТИ

Ты смотришь, как проходит горделиво

Сей великан над праздничной толпою?

Так знай — внутри он весь набит трухою,

Простой носильщик тащит это диво.

И кукле карнавальной терпеливо

Дарит он жизнь и дух своей рукою.

Но тем, кто знает, что она такое,

Смешон ее убор и вид спесивый.

Таков величья образ преходящий,

Которым суетно тиран гордится,

Роскошный мусор, пестрый и блестящий.

Ты видишь, как венец его искрится,

Как, ослепляя, рдеет багряница?

Так знай, внутри он — только прах смердящий.

Перевод А. Косс

РАВНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ПОЧИТАЕТСЯ НЕРАВНЫМ, ЕСЛИ НЕ РАВНЫ СВЕРШИВШИЕ ОНОЕ

Коль Клиту суждена за преступленье

Петля на шею, а Менандру — трон,

Кто будет, о Юпитер, устрашен

Пред молнией, что стынет в промедленье?

Когда б ты дубом был от сотворенья,

Не высшим судией, чей свят закон,

Твой ствол кричал бы, кривдой возмущен,

И, мраморный, ты б вопиял о мщенье.

За малое злодейство — строгий суд,

Но за великое — на колеснице

Преступника в венце превознесут.