Испанские тетради - [56]

1. Комитет принимает в целом британский план от 14 июля 1937 года.

2. Председатель комитета немедленно обращается к обеим сторонам в испанском конфликте с предложением: оказать содействие эвакуации иностранных комбатантов из Испании и согласиться на отправку в Испанию двух комиссий комитета (одной к испанскому правительству, другой к Франко), которые должны произвести подсчет общего количества иностранцев, принимающих непосредственное участие в испанской войне, подготовить их эвакуацию и проследить за эффективным ее проведением.

3. Председатель комитета доводит до сведения законного правительства Испанской республики, равно как и генерала Франко, что за ними будут признаны права воюющей стороны на условиях, изложенных в британском плане от 14 июля 1937 года.

4. Контроль на франко-испанской границе восстанавливается незадолго (примерно за неделю) до фактического начала эвакуации иностранных комбатантов из Испании, причем одновременно будет введен и эффективный морской контроль.

5. Все члены комитета обязуются принять самые энергичные меры к приостановке дальнейшего притока иностранных комбатантов в Испанию[104].

По указанию из Москвы я воздержался при голосовании пункта 3 этой резолюции (о правах воюющей стороны), но поддержал ее в целом. Риббентроп и Гранди немедленно воспользовались этим для развертывания в комитете и вне его новой злостной кампании против СССР, стали доказывать, будто наше «воздержание» по одному пункту равносильно «отклонению» всей резолюции. И так как их клеветнические измышления внесли путаницу в головы многих европейцев, я на заседании подкомитета 16 ноября заявил от имени Советского правительства, что СССР целиком принимает резолюцию от 4 ноября[105].

В этих своих действиях Советский Союз исходил из того, что значительно подправленный британский план контроля не наносил существенного ущерба республиканской Испании, поскольку он оставлял франко-испанскую границу открытой впредь до того момента, когда (и если!) начнется эвакуация иностранных комбатантов из Испании. Что же касается прав воюющей стороны, то резолюция от 4 ноября не выносила по этому вопросу окончательного решения, она лишь констатировала, что такие права могут быть признаны за обеими сторонами в испанском конфликте, если (и когда!) комитет признает, что эвакуация иностранных комбатантов обнаружила «существенный прогресс». Иными словами, разрешение данного вопроса откладывалось на будущее, и Советское правительство сохраняло за собой возможность сказать по нему свое решающее слово, когда найдет это необходимым. Таким образом, принимая целиком резолюцию от 4 ноября, СССР ничего не терял по существу и многое выигрывал тактически.

До республиканского правительства и Франко эта резолюция была доведена через британские дипломатические каналы. Ответ Франко пришел 18-го, ответ испанского правительства – 30 ноября. В принципе и тот и другой носили положительный характер, хотя и содержали некоторые оговорки.

Франко, как всегда, держал себя нагло. Он прежде всего заявлял, что рассматривает обращение к нему со стороны комитета как официальное признание его «правительства» всеми государствами, участвующими в комитете, и требовал предоставления прав воюющей стороны после эвакуации иностранных комбатантов в количестве 3000 человек обоими участниками испанского конфликта[106]. Я подверг этот ответ резкой критике, но подкомитет в конце концов признал его, по существу, удовлетворительным и приступил к разработке практических мер по реализации программы от 4 ноября (формированию комиссий для отправки в Испанию, определению размеров финансирования и методов эвакуации иностранных комбатантов, уточнению прав воюющей стороны и т.д.). На это ушло 9 заседаний подкомитета и почти два месяца времени (декабрь 1937 – январь 1938 года).

Снова разгорелись жаркие дискуссии. Опять развернулась упорная борьба между СССР, с одной стороны, и фашистскими державами – с другой. Англия и Франция в конечном счете почти всегда поддерживали Германию и Италию.

Особую остроту приобрели споры по двум вопросам.

Первый из них касался финансирования эвакуации. По приблизительным подсчетам комитета, вся эвакуация должна была обойтись в полтора – два миллиона фунтов стерлингов. Сумма довольно внушительная!

Риббентроп и Гранди настаивали, чтобы расходы по эвакуации делились поровну между Германией, Италией, Англией, Францией и СССР. При этом Риббентроп опять стал жаловаться на скудость валютных ресурсов Германии и предлагал платить немецкую квоту в обесцененных марках. Гранди на этот раз тоже пошел по его столам и заявил, что Италия будет расплачиваться не менее обесцененными лирами. В крайнем случае представители фашистских держав соглашались покрывать свои финансовые обязательства «натурой».

Получался парадокс: подавляющее большинство иностранных комбатантов в Испании составляли итальянцы и немцы, сражавшиеся на стороне Франко, а расходы по эвакуации их предлагалось возложить главным образом на Англию, Францию и СССР. Разумеется, Советское правительство категорически отказалось оплачивать издержки фашистской интервенции в Испании и со своей стороны предложило, чтобы расходы по эвакуации делились между пятью великими державами пропорционально числу их граждан среди общей массы иностранных комбатантов. Это было справедливо и разумно. Однако Англия и Франция опять заняли неясную, двусмысленную позицию, и проблема финансирования эвакуации повисла в воздухе без какого-либо определенного решения.