Испанские и португальские поэты — жертвы инквизиции - [19]

_{Аутодафе в Испании}

Пламенем очес своих зажгло оно многих из тех, кто скрывался под именем христиан; землю усеяло бесчисленными вдовами и сиротами; пастью своей поглотило, зубами своими разодрало богатства и сокровища; тяжелыми стопами своими попрало и уничтожило величие и славу; безобразным обликом своим обезобразило румяные лица; крыла ми своими омрачило сердца и души...

Обязанный сказать вам правду, не премину прибавить, что в те времена, кроме врагов, нашлись и евреи, кои предавали братьев своих во власть жестокого сего чудовища. Нищета толкала их на сии бесчестные деяния. Они являлись в дом какого-нибудь крещеного богача и, рассказывая ему о нужде своей, просили его дать им взаймы пятьдесят или сто крузадов. Если богач сей отказывал им, они выдавали его, обвиняя его в том, что он иудействовал.

БЕДСТВИЕ ГОДА 5252

Бедствия сии продолжались четыре года. Решившись повсеместно истребить, вырвать отовсюду с корнем существование новообращенных евреев, государи изгнали из своих королевств всех тех, кого не постиг гнев брата Висенте, и тех, кто пребывал верным Моисееву закону. И те и другие вынуждены были скитаться по многим различным землям среди великих треволнений и великих испытаний. Одни пробрались в королевство Португальское, другие — в земли Мавританские; некоторые рассеялись по королевству Неаполитанскому и по другим государствам Европы.

Так исполнились решения (говорит Израиль), кои провозгласил ты, господи, против меня устами пророков твоих.

О свирепом чудище сем и о чудище португальском сказал Иеремия:

«Нашлю на вас Змиев и Василисков, коих нельзя заклясть, да искусают они вас укусами неисцелимыми».

Антонио Серран де Красто (Antonio Serrâo de Crasto) XVII век

В годы, когда инквизиция свирепствовала, преследуя «новых христиан», в Португалии жили поколения рода Серранов, потомков крещеных евреев, по роду занятий, большей частью, врачей. Сын врача Педро Серрана, написавшего трактат «О свойствах и породах моллюсков», Антонио родился в 1610 году, вероятно, в Лиссабоне. Аптекарь по ремеслу, филолог по своим вкусам, он сочинял макаронические стихи и непристойные поэмы. Общительный и веселый, он жил легко и беззаботно, среди кутежей и любовных приключений.

Член литературного кружка «Академия чудаков» («Academia dos Singulares»), он не отказывал себе в удовольствии высмеивать своих «собратьев по перу». В то время как многие литераторы сочиняли напыщенные стихи на мифологические темы, он представлял героев и влюбленных на опереточный лад. Более того, в эту эпоху инквизиции он осмелился выставить в смешном виде католические чудеса и канонизации: они послужили ему материалом для шутовских стихов.

В пятьдесят пять лет он отличался такою же насмешливостью и живостью, как в молодости. Заметив, что инквизиция следит за ним, он начал сочинять лицемерные стишки, покаянные романсы с двояким смыслом. Так, его богохульные произведения появились до «Орлеанской девственницы» Вольтера и до «Гаврилиады» Пушкина, а сатиры — до сатир Гейне, значительно уступая им во всех отношениях.

_{Аутодафе. Препровождение осужденного к месту казни. Судя по одеянию, он обвиняется в колдовстве (на это указывает бумажный колпак «carochas») и в упорном отрицании истинной веры (наплечник «samarra»).}

Его сын Педро, студент-медик Коимбрского университета, также отличался вкусом к сатире. Сначала он в стихах высмеивал тупых профессоров. Пока он не касался духовенства, он безнаказанно пользовался успехом у своих товарищей по учению. Но, когда в одном стихотворении он выставил в смешном виде не только профессоров и рогоносцев, но еще и священников и монахов, в том числе доминиканцев города Коимбры, — на него набросилась инквизиция.

8 мая 1672 года шестидесятидвухлетний Антонио Серран де Красто, его сын Педро и еще другой его сын, также студент-медик, были арестованы.

Через год папа Климент X предписал закрыть инквизиционные трибуналы и приостановить судебные дела, впрочем, не освобождая уже заточенных обвиняемых. Таким образом, Серраны остались в тюрьме.

Чтобы забыться в застенке, как мы уже упоминали во вступлении к этой книге, Антонио сочинил длинную поэму «Крысы инквизиции», играя словом «крысы» в различных комбинациях. Копии этой рукописи ходили по рукам среди заключенных. По поводу этой поэмы какой-то член какой-то академии с дикой злобой разразился ругательствами в десятистишиях, называя Серрана лающим и кусающимся щенком, собакой, псом и выражая надежду

Видеть, как его зажарят.

Чтоб он дерзко не роптал

На священный трибунал.

Этот «собрат по перу» видит в «крысах» лукавые намеки на инквизицию; этот правоверный католик негодует против Серрана и, не подозревая, что льстит смелому «еретику», восклицает:

Прóклятый! Ты был бы рад

Из позора сан-бенито

Сделать праздничный наряд.

В 1681 году, когда папа Иннокентий XI восстановил священный трибунал во всех правах, процесс Серранов возобновился. Один из сыновей Антонио, — имя его нам неизвестно, — умер под пытками или покончил самоубийством в тюрьме. Другой, Педро, был удушен гарротой и сожжен в аутодафе.

После десятилетнего тюремного заключения сам Антонио был выпущен на свободу. После конфискации имущества, когда-то состоятельный горожанин, он обратился в нищего. Семидесятитрехлетний старик, видевший казнь сына, он к тому же почти ослеп. Впервые он взялся за трагические сюжеты. В своих последних стихах он вспоминает свою тюрьму и подводит итоги своего существования как человек, имевший несчастье пережить крушение всей своей жизни. Эти стихи являются документами человеческих бед. В них говорит живой мертвец: выходец из тюрьмы, он вышел из гроба. Свободный мыслитель, Антонио Серран де Красто родился слишком рано.