Испанская новелла Золотого века - [201]

Шрифт
Интервал

Этот последний сборник 1565 г., название которого по-русски приблизительно передается словом «Повестник», а может быть переведено и как «Небылицы», сделал Тимонеду первым серьезным пропагандистом жанра новеллы в испанской литературе Золотого века. При этом он ориентировался преимущественно на итальянскую новеллистическую традицию, и, видимо, именно его имел в виду Сервантес, когда в предисловии к «Назидательным новеллам» писал, что «все печатающиеся у нас многочисленные новеллы переведены с иностранных языков…» Действительно, большинство из двадцати двух новелл, вошедших в сборник, — пересказы различных историй и новелл из средневекового сборника «Деяния римлян», книг итальянских новеллистов Боккаччо, Джованни Фиорентино, Маттео Банделло и др. Отметим, однако, что есть у Тимонеды и новеллы, которые перерабатывают мотивы испанского фольклора; среди публикуемых нами это новеллы «Отрезанный нос» и «Три вопроса» (X и XIV в сборнике Тимонеды). Новелла XII — вариант сюжета, обработанного в изданном, а быть может, и сочиненном самим Тимонедой «Фарсе о двух слепцах и хитроумном молодце», также имеющем фольклорные корни. Две остальные новеллы пересказывают популярные комедии того времени — «Фелисьяну» неизвестного автора и «Толомею» Алонсо де ла Веги, правда, восходящие к итальянским источникам.

Стиль его рассказов прост и даже кажется небрежным, но эта небрежность — выражение непосредственности повествования, своеобразной импровизационной манеры, присущей Тимонеде.

Сборник Хуана Тимонеды пользовался большой популярностью, в XVI веке появилось еще четыре его издания. Переводы из книги сделаны специально для нашего издания.

Антонио де Эслава

(родился около 1570 г.)

Сведения о жизни Эславы крайне скудны. Он сам сообщает на титульном листе своей книги» что родом из северного испанского городка Сигуэнсы (провинция Наварра). Из других источников известно, что он служил писарем и удостоился почетного звания королевского привратника.

Его книга — первая часть «Зимних вечеров» — появилась в 1609 г. в Памплоне. Написана она в форме «обрамленной повести», вошедшей в моду в Европе со времен Боккаччо: составляющие книгу новеллы вложены в уста нескольких собравшихся вместе рассказчиков, в данном случае — четырех пожилых итальянцев Сильвио, Альбанио, Торквато и Фабрицио, рассказывающих свои занимательные истории» чтобы скоротать долгие зимние вечера. Действие «сюжетной рамки» происходит в Венеции, и это, как и сюжеты самих новелл, свидетельствует об ориентации автора главным образом на итальянские источники.

Так, например, глава, повествующая о рождении Карла Великого, представляет собой пересказ соответствующих разделов старинной итальянской книги «О королях Франции» Андреа де Барберино (1370 — после 1431). В основе этой легенды лежит широко распространенный в европейском фольклоре мотив конечного оправдания невинно оклеветанной супруги, на долю которой выпало немало бед.

Особым историко-культурным интересом обладает глава, в которой излагается история драматических взаимоотношений королей Никифора и Дардана. Многие ученые не без основания видят в этой новелле один из источников, которым воспользовался Шекспир, создавая свою последнюю трагикомедию «Буря».

Обещанная автором вторая часть «Зимних вечеров» так никогда и не появилась; первая же часть переиздавалась в 1610 и 1626 гг., а в 1667 г. была включена в индекс запрещенных инквизицией книг.

Мигель де Сервантес Сааведра

(1547–1616)

Жизнь Сервантеса, одного из титанов литературы Возрождения, была полна суровых лишений и тяжких испытаний. Сын бедного дворянина, он одно время служил в свите кардинала — папского посла, потом рядовым солдатом участвовал в войне с Турцией, был тяжело ранен. По пути на родину попал в плен к алжирским пиратам и пять лет пребывал в рабстве. Но и после возвращения в Испанию, даже приобретя всеевропейскую известность своим романом «Дон Кихот», Сервантес до самой смерти влачил полунищенское существование.

Одна из высочайших вершин мировой культуры — роман «Дон Кихот» (кн. I — 1605, кн. II — 1615) в какой-то мере заслонил собой остальные произведения писателя — его драматические сочинения, пасторальный роман «Галатея», авантюрно-героический роман «Персилес и Сихизмунда», сборник «Назидательные новеллы».

Эту книгу новелл сам Сервантес в литературно-полемическом «Путешествии на Парнас» оценил скромно:

В «Новеллах» слышен голос мой природный,
Для них собрал я пестрый, милый вздор.
Кастильской речи путь открыл свободный…

«Назидательные новеллы» (1613) положили начало подлинно национальной новеллистике Испании. И если в предисловии к сборнику писатель был не вполне прав, утверждая, что он «первый, кто начал писать новеллы по-кастильски», то тем, что эти новеллы его «полная собственность» и, сочиняя их, он «никому не подражал и никого не обкрадывал», Сервантес по праву мог гордиться.

Во многих своих новеллах Сервантес выступает резким обличителем изображаемой им без прикрас социальной действительности. Такова, в частности, новелла «Ринконете и Кортадильо», создание которой относится к севильскому периоду жизни писателя, то есть к 1390-м годам. Уже в первой книге «Дон Кихота» есть упоминание этой новеллы.


Еще от автора Феликс Лопе де Вега
Собака на сене

В комедии «Собака на сене» любовь прекрасной аристократки Дианы к секретарю Теодоро возникает из ревности. Причем название комедии оправдано поведением Дианы: она не позволяет Теодоро любить себя, но и запрещает любить служанку Марселу. Теодоро, честный, благородный юноша, оказывается заложником игры сословных предрассудков. В пьесе бушуют огненные страсти, плетутся интриги, строятся воздушные замки, вершатся судьбы и рушатся иллюзии. Счастливый конец достигается лишь благодаря проворному слуге Тристану, одному из типов пикарескных слуг в комедиях Лопе.


Дон Кихот

Классический роман М. Сервантеса о рыцаре печального образа и его подвигах и похождениях.Адаптированный перевод Энгельгардта.Художники: Гюстав Доре, Тони Жоанно.


Звезда Севильи

Трагедия о чести. Королю понравилась юная Эстрелья, названная народом «Звездой Севильи» за необычайную красоту. Он хочет овладеть красавицей, но на его пути встает брат девушки. Застав короля в своем доме, он бросается на него со шпагой и король решает избавиться от него руками Санчо Ортиса, жениха Эстрельи. Король выводит Санчо на откровенный разговор о преданности и берет с него слово выполнять все приказы господина беспрекословно и после вручает ему бумагу, в которой написано, кого он должен убить. Теперь Санчо Ортиса стоит перед выбором – выполнять приказ короля или нет.


Галатея

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Девушка с кувшином

Однажды юная донья Мария застает своего отца в расстроенных чувствах и плачущим. Выясняется, что молодой дон Диего приходил свататься и, придя в гнев от отказа, поднял на него руку. Отец Марии считает себя униженным и она решает отомстить обидчику. Мария является инкогнито в тюремную камеру, куда попал вспыльчивый дон Диего, и ранит того ножом. Теперь ей приходится пуститься в бега, скрываясь от правосудия под личиной служанки.


Испанский театр. Пьесы

Поэтическая испанская драматургия «Золотого века», наряду с прозой Сервантеса и живописью Веласкеса, ознаменовала собой одну из вершин испанской национальной культуры позднего Возрождения, ценнейший вклад испанского народа в общую сокровищницу мировой культуры. Включенные в этот сборник четыре классические пьесы испанских драматургов XVII века: Лопе де Вега, Аларкона, Кальдерона и Морето – лишь незначительная часть великолепного наследства, оставленного человечеству испанским гением. История не знает другой эпохи и другого народа с таким бурным цветением драматического искусства.


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.