Испанская легенда - [5]

– Сверни на светофоре, – сказал мне Толик, я взглянула вопросительно, а он пояснил: – Поужинаем в кафе, немного поболтаем.

– Неудобно приезжать к Вике слишком поздно.

– Позвони ей, предупреди. Можешь вообще у меня переночевать. У твоей подружки полно дел, так что душевные разговоры переносятся на послесвадебный период.

Мы остановились возле кафе, которое работало до утра, и я позвонила Вике. О том, что я буду ночевать у Толика, она даже слышать не хотела, но милостиво разрешила нам немного поболтать.

– Да, и никаких такси, пусть Полянский тебя проводит, в городе маньяк объявился.

Последнее замечание Вики Толик услышал и кивнул:

– Кстати, еще одна новость.

– О чем ты?

– О маньяке, – усмехнулся он, чем вызвал у меня недоумение. Заметив мой взгляд, усмешку убрал и виновато пожал плечами: – Вроде бы в самом деле маньяк. Несколько дней назад нашли труп девушки. Ее задушили. Весной уже был подобный случай. Обе девушки – светлоглазые блондинки. – Он окинул взглядом мои волосы, которые я заплела в косу, и вздохнул: – Вот такие дела. Похоже, убийства совершил один и тот же человек. Средства массовой информации предупреждают, что девушкам нужно проявлять осторожность, а прочим гражданам бдительность.

– Н-да, – неопределенно ответила я, да и что тут скажешь?

– Кеша собирался ехать в аэропорт вместе со мной, но потом вдруг передумал, – сказал Толик.

– Где он сейчас живет: в садовом кооперативе или у родителей?

Толик вздохнул, отвел взгляд, кашлянул и неохотно ответил:

– У меня теткина квартира пустовала, я собирался ее продать...

– Ясно.

– Ну, чего ты? С родителями ему неудобно, он по ночам работает.

– Работает?

– Не вредничай. А в этом его товариществе постоянно свет отключают. Может, он в самом деле написал шедевр, – закончил Толик с сомнением.

– Может, – не стала я спорить. – Вы взрослые мальчики и лучше меня знаете, что вам делать.

– По-твоему... – обиделся Толик, а я перебила:

– По-моему, благодаря тебе он еще долго будет пребывать в убежденности, что ему на этом свете все обязаны.

– Ну, зачем ты так? Мы же друзья и... – Толик протянул руку, сгреб мою ладонь и улыбнулся. Мне ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ.

Мы выпили по чашке кофе, и старый друг доверительно поведал о том, что расстался со своей девушкой, и, хотя рассказ сопровождался тяжким вздохом, чувствовалось, что это событие Толик большой трагедией не считает. С его девушкой я познакомиться так и не успела, оттого ничего толкового по сему поводу сказать не могла, правда, буркнула скорее из вредности:

– Тебе пора жениться.

– Знаешь, на свете так много прекрасных женщин, что сделать выбор очень трудно, – ухмыляясь, ответил он, а я подумала, что даже лучшие из мужчин ужасные свиньи. Должно быть, сказывалась моя собственная обида, ведь с парнями мне не везло. Наверное, их тоже посещали мысли вроде той, что сейчас изрек Толик.

Взглянув на часы, я со вздохом заметила, что нам пора. Расплатившись, Толик поднялся, взял меня под руку и повел к выходу.

– Слушай, а тебе никогда не приходила в голову мысль в меня влюбиться? – с серьезной миной спросил он.

– Приходила. Но критики не выдерживала.

– Почему это?

– Ты знаешь почему.

– Ага, – кивнул он. – Хотя... единственная девушка, с которой мне по-настоящему хорошо, которая меня не утомляет, не надоедает и не действует на нервы, – это ты.

– А Вика с Настей?

– Они тоже, но в меньшей степени.

– Просто мы с тобой редко видимся.

– И все-таки я не теряю надежды.

Я засмеялась, покачав головой, Толик тоже засмеялся, привлек меня к себе и поцеловал. Поцелуй был, как всегда, братским.

– Вот возьму и в самом деле влюблюсь в тебя, – пригрозила я.

– Наверное, в глубине души я на это надеюсь, потому и не спешу жениться.

Само собой, никакого значения его словам я не придала.

Вика жила со своими родителями в пригороде. Подъезжая к участку, мы увидели, что, несмотря на поздний час, почти во всех окнах трехэтажного особняка горит свет. Дом окружал кирпичный забор, мы подъехали к воротам, вышли из машины и направились к калитке. Не успели приблизиться к ней, как дверь дома открылась и на крыльце появилась Вика в шортах и маечке, на голове высокая прическа с вплетенными косичками и мелкими розочками.

– Привет! – крикнула она и припустилась к нам навстречу.

– Что это у тебя на голове? – с подозрением осведомился Толик, ткнув пальцем в ее волосы.

– Полдня делали пробную укладку.

– Что? – вытаращил глаза старый друг.

– Тупица, – фыркнула Вика. – У меня же свадьба. Я должна выглядеть сногсшибательно. Как тебе? – повертев головой, спросила она, обращаясь ко мне.

– Очень красиво, – сказала я.

– Сногсшибательно, – влез Толик. – Особенно в сочетании с шортами.

– Сделал доброе дело и проваливай, – Вика легонько подтолкнула его в спину в сторону машины. – Идем, – потащила она меня в дом.

– А чемодан? – крикнул Толик.

– О господи... – Мы вернулись к калитке, забрали чемодан. – Не вздумай в загс опоздать, – на прощание пригрозила Вика другу. – В 11.45. Слышишь?

– Когда это я опаздывал?

Вика, несмотря на мои протесты, потащила чемодан. В детстве она была полненькой девочкой невысокого роста, курносой и веснушчатой, а походкой напоминала воробушка. Ее звонкий чирикающий голосок это сходство лишь усиливал. Долгое время Вику считали дурнушкой. Ее мама любила рассказывать историю о том, как женщина, разносившая молоко на даче, увидев однажды Вику, играющую в песочнице, сказала, желая сделать молодой матери приятное: «Какая красивая девочка». Вика, услышав это, повернулась, и женщина скороговоркой выпалила: «Ну, лишь бы здоровенькой была». К тринадцати годам Вика ростом стала куда выше меня, а к четырнадцати необыкновенно похорошела. И теперь даже в шортах и маечке, с нелепой прической на голове выглядела красавицей.