Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг. - [64]

Однако соблазн подняться был непреодолимым. А общепринятых способов сделать это совсем не много. Кобосу повезло в том, что он неизменно пользовался расположением короля, поэтому его путь наверх оказался сравнительно гладким. Но на долю большинства чиновников такие милости выпадали редко, а жалованье, на которое полагалось жить, было абсурдно низким и очень часто задерживалось. Хотя низкое жалованье служащих являлось неизбежным результатом больших финансовых потребностей короны, оно вместе с тем было следствием осознанной королевской политики, поскольку предполагалось, что чиновник, получающий маленькое жалованье, будет работать усерднее в надежде на получение mercedes – премий. Теория выглядела остроумно, но результаты оказались катастрофическими. Зажатому между своими социальными обязательствами и невозможностью их выполнения чиновнику приходилось искать способы дополнительного заработка, для чего испанская административная система великодушно предоставляла различные возможности.

Коррупция среди членов советов отражала характер не только испанской системы управления, но и общества, которым она управляла. Это общество имело гораздо больше сходства с другими европейскими обществами XVI века, чем часто принято считать. Построенное по принципу пирамиды с королем в вершине, испанское общество, естественным образом, смотрело на короля как на источник протекции, которая просачивалась сверху вниз сквозь разные социальные слои посредством обычной системы отношений патрона и клиентов. Но король, имевший так много подданных на таком множестве различных территорий, не мог жаловать свои милости на основании персонального знания о получателях, которое возможно только в таких маленьких обществах, как елизаветинская Англия. Именно поэтому функция, выполнявшаяся советами, играла такую важную роль. Король был бы завален бесчисленными прошениями от тех, кто в общепринятой терминологии того времени утверждал, что оказал ему определенные servicios (услуги. – Пер.), за которые он требовал справедливых mercedes – вознаграждений. Концепция услуг и вознаграждений, сохранившаяся со времен гораздо более близких личных отношений между королем и его подданными, неизбежно нуждалась в формализации в изменившихся условиях XVI века. Это и было сделано за счет перенаправления прошений в советы, которым полагалось просеивать их и передавать свои рекомендации королю.

Поскольку король обычно действовал в соответствии с рекомендациями советов, советники получали большие возможности для покровительства, которыми они, естественно, старались пользоваться в полную силу. Просители mercedes – доходного места, почестей, дворянских титулов – предпринимали вполне очевидные шаги, чтобы их прошение было рассмотрено и по возможности удовлетворено, и низкооплачиваемые советники едва ли могли устоять перед их предложениями. Трудно придумать более яркую иллюстрацию того, какие проблемы могли возникнуть в результате насаждения новой бюрократической системы в обществе, которое по своей сути все еще оставалось средневековым, поскольку советы наследовали черты средневековых царствований с их обязательствами управлять, отправлять правосудие и раздавать милости, что создавало многочисленные возможности для коррупции. Таким образом, сама по себе коррупция была всего лишь еще одним аспектом огромной проблемы, стоявшей перед Испанией XVI века, – проблемы построения современной государственной системы на экономическом и социальном фундаменте, который все больше устаревал.

Экономика Кастилии

Самой трудной задачей, с которой столкнулась Испания в XVI веке, была задача приспособить во многом средневековую экономическую, политическую и социальную структуру к беспрецедентным требованиям, налагаемым на нее положением мировой империи. До определенной степени ей удавалось успешно удовлетворять этим требованиям на институциональном уровне, благодаря опыту, полученному арагонцами при решении сходных проблем в предшествующие века. Но смогла ли она добиться какого-нибудь успеха в отношении экономических вызовов, связанных с приобретением потенциально богатых заморских владений? Другими словами, обладали ли кастильцы способностью и решимостью освоить свои американские владения таким образом, чтобы обеспечить экономический рост в своей собственной стране?

Новый Свет мог стать для Кастилии источником выгоды как поставщик товаров, которые отсутствовали дома или их не хватало, а также как рынок сбыта кастильских товаров. Первые восторженные порывы, вызванные открытием Америки, естественно, породили массу вопросов по поводу наилучших способов освоения блестящих возможностей трансатлантической торговли. Инстинктивной реакцией на открытия стало желание относиться к Новому Свету как к исключительно кастильскому заказнику, и в 1501 году иностранцам официально запретили посещать Индии. Затем в 1503 году в Севилье была учреждена знаменитая Casa de Contratacion. Эта организация, вероятно вдохновленная Consulado в Бургосе и португальской системой монопольной торговли, предназначалась для осуществления абсолютного контроля над торговлей с Новым Светом. Но через несколько лет принцип севильской и даже испанской монополии на торговлю с Америкой был поставлен под сомнение. Уже во времена Сиснероса стало очевидно, что Испания нуждается в иностранном капитале для своих дорогостоящих колониальных предприятий, и в 1520-е годы – первые пьянящие годы имперских устремлений Карла V – настала недолгая фаза либерализации. В 1524 году под давлением германских банкирских домов Карл V разрешил иноземным купцам торговать с Индиями, но не селиться там. В 1525 и 1526 годах подданные любых владений императора получили право въезжать в Америку, а в 1529 году корона зашла так далеко, что позволила десяти кастильским портам торговать с Новым Светом напрямую, хотя на обратном пути их корабли должны были останавливаться в Севилье для регистрации ввозимых грузов. Однако этот декрет, отмененный в 1573 году, видимо, так и не был реализован. С более ранними декретами тоже возникли проблемы, как результат растущего возмущения испанских купцов ростом конкуренции со стороны иностранцев, и в 1538 году иностранцам снова запретили въезд в Америку, хотя многим по-прежнему удавалось получать разрешение, либо обеспечив себе специальную лицензию, либо натурализовавшись в качестве граждан Кастилии.