Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг. - [50]

Лежа на смертном одре, Фердинанд был вынужден нехотя изменить свое прежнее завещание в пользу младшего внука Фердинанда и назвать своим преемником Карла Гентского. Кроме того, он распорядился, чтобы до тех пор, пока Карл не приедет в Испанию, его внебрачный сын Алонсо Арагонский исполнял обязанности регента Арагона, Каталонии и Валенсии, а управление Кастилией было передано кардиналу Сиснеросу. Кардинал правил Кастилией со всей авторитарностью скромного служителя Господа, вознесенного на вершину светской власти, но в то время ничто иное не могло бы спасти страну от анархии. Даже с учетом того, что смерть убрала со сцены Великого Капитана и герцога де Нахера, оставалось еще много опасных представителей знати, чьи распри и амбиции представляли постоянную угрозу общественному порядку. Речь шла не только об ожесточенной борьбе группировок, как, например, борьба между герцогом Инфантадо и графом де Ла Корунья, но и о том, что гранды были полны решимости дискредитировать Сиснероса в глазах брюссельских советников Карла. Когда этот план провалился, они решили объявить королем герцога Инфантадо. Группа знатных дворян, включая герцога Альбуркерке, графа Бенавенте и дона Педро Хирона, собралась во дворце герцога Инфантадо в Гвадалахаре, чтобы разработать план свержения кардинала, но Сиснерос их опередил. Инфантадо изолировали от его ближайших сторонников, и, чтобы предотвратить попытки аристократов перехватить управление, в Кастилии создали добровольную милицию под названием gente de la ordenanza по образцу старой Эрмандады.

Эта милиция, насчитывавшая 30 000 хорошо экипированных людей, стала чем-то вроде постоянной армии и инструментом в руках деспотичной власти, которая была совсем не по вкусу ни дворянству, ни городам. Сиснерос оказался слишком негибким, а его рука слишком тяжелой, и многочисленные жалобы на его правление нашли отклик в Брюсселе. Но смерть Фердинанда в определенной степени изменила отношения между лидерами недовольных кастильцев и фламандскими советниками Карла. До тех пор, пока был жив Фердинанд, самые непримиримые кастильские националисты, возмущенные арагонским характером его режима, могли рассчитывать на симпатии и поддержку фламандцев. Но смерть Фердинанда сделала Карла таким же правителем Арагона, как и Кастилии – факт, которым не преминули воспользоваться бывшие приспешники Фердинанда. Как только их прежний хозяин умер, они устремились в Брюссель. Среди них были главный секретарь Фердинанда Лопе Кончильос, арагонские секретари Педро де Кинтана и Уго де Урриес, вице-канцлер Совета Арагона Антонио Агустин и главный помощник Лопе Канчильоса Франсиско де Лос Кобос, хотя последний не был арагонцем. По прибытии в Брюссель большинству из этих людей удалось сохранить свои должности, к глубокому огорчению Сиснероса, который постоянно посылал во Фландрию предупреждения в отношении найма бывших слуг Фердинанда, многие из которых были всем известными взяточниками.

После этого между правительством Сиснероса и растущим числом испанских чиновников в окружении Карла стали постоянно возникать трения. Однако в глазах кастильской аристократии, ненавидевшей режим Сиснероса, круг испанских советников Карла тоже становился все менее приемлемым. Многие из этих людей были выходцами из Арагонской короны, и кастильцы считали, что для королевства лучше доверить правление чистым французам, чем арагонцам, многие из которых – что еще сквернее – были конверсо. Будущее правительство, состоящее из фламандцев, арагонцев и евреев, – это худшее, что могли себе представить кастильцы, возлагавшие надежды на Карла Гентского.

И все же по мере того, как приближался момент долгожданного визита Карла в Испанию, такой состав правительства становился все более вероятным. 4 июля 1517 года Карл со своей свитой прибыл в Мидделбург, где его ждала флотилия, но ему еще два месяца пришлось дожидаться попутного ветра, и отплыть он смог только на второй неделе сентября. И даже тогда вместо того, чтобы, согласно плану, высадиться в Сантандере, Карл из-за ненастья был вынужден высадиться на узкой полоске дикого берега в Астурии. Последовавшие за этим дни были похожи на странный сон. Вместе со всей свитой из 200 дам и кавалеров, которым ввиду нехватки лошадей были спешно предоставлены мулы и повозки, запряженные волами, ему пришлось ехать по ветреным горным дорогам Северной Испании, где им попадались лишь жалкие примитивные селения, совершенно не подготовленные к приему короля. В довершение всего во время этого путешествия Карл заболел, и врачи настояли, что нужно повернуть вглубь, подальше от опасного морского воздуха. В тумане под моросящим дождем процессия медленно двигалась к югу. Наконец, 4 ноября они прибыли в монастырь Тордесильяс, где состоялась короткая встреча Карла и его сестры с матерью, которую они почти не помнили. Истинной целью этой встречи было получение от Хуаны необходимого Карлу разрешения на принятие королевской власти. Теперь, когда оно было получено, Карл мог вести себя как король Кастилии.

Первым действием главного советника Карла Шевре стало отправленное Сиснеросу письмо, где он предписывал кардиналу встретить короля и сообщал, что в дальнейшем его услуги больше не понадобятся. Сиснерос был тяжело болен, и в тот самый день, когда пришло письмо – 8 ноября 1517 года, – он умер в Роа в окрестностях Вальядолида. Маловероятно, что справедлива гипотеза о том, будто письмо ускорило смерть кардинала, но нет никаких сомнений относительно значимости этого письма. В последние два года Сиснерос и другие кастильцы боролись за то, чтобы вырвать Карла из рук его бургундских советников, и планировали обеспечить себе контроль над его правительством, как только он прибудет в Испанию. Письмо об отставке Сиснероса показывает, что этот план провалился.