Испано-американская война - [49]

Утром 3-го июля прибыло в Santiago подкрепление — колонна полковника Escario из Manzanillo.

На основании приказа главнокомандующего от 20 июня дивизия Manzanillo вошла в состав 4-го корпуса, командиром коего назначен был генерал Linares, начальником же дивизии Santiago назначен был генерал Toral.

По приказанию корпусного командира, а также и главнокомандующего, 22 июня выступили из Manzanillo в Santiago: два батальона полка Isabel la Catolica, батальоны № 52 Andalucia, № 3 Alcantara peninsular, стрелковый № 19 de Puerto Rico, два горных орудия, две конные guerillas, взвод саперов и одна обозная рота, везшая запас провианта, который только можно было нагрузить на имевшихся мулов. Всего в колонне было около 3.600 человек и 250 лошадей и мулов под начальством командира полка Isabel la Catolica, полковника Escario.

Движение этой колонны чрезвычайно затруднялось дурным состоянием дорог, так как период тропических дождей был в полном разгаре, а путь колонны, пересекавший многочисленные притоки реки Cauto и хребет Sierra Maestra был один из самых тяжелых. Кроме того в течение всего перехода приходилось пробивать себе путь через отряды инсургентов, занимавшие все трудные части пути с целью остановить или замедлить движение колонны. Потери во время похода состояли из 21 убитого и 72 раненых нижних чинов. Путь в 160 км пройден был в 10 дней, и 3-го июля рано утром колонна достигла Santiago, но уже почти без провианта, который был съеден в пути, а частью и брошен, чтобы освободить мулов для перевозки раненых.

Прибытие колонны полковника Escario (который за это произведен был в бригадные генералы), несмотря на упомянутые выше трудности, доказало, что передвижения войск даже в период дождей — возможны и что противоположное мнение есть не более, как предубеждение. На основании этого опыта можно с уверенностью сказать, что если бы своевременно, хотя бы в конце июня после высадки американцев, дано было категорическое приказание, то и обе дивизии 3-го корпуса из Holguin и Puerto Principe могли бы во время прибыть на помощь Santiago.

3-го же июля в 9½ часа утра эскадра адмирала Cervera в полном составе вышла из Santiago и через час была уже уничтожена американцами.

Со времени своего прибытия испанская эскадра принимала мало участия в действиях. Только в бою 31-го мая принял участие крейсер Cristobal Colon; затем уже не было сделано ни одной попытки прорваться, взорвать минами блокирующие суда или хотя бы беспокоить и утомлять американский флот; суда не показывались из бухты.

В виду этого маршал Blanco потребовал от правительства, чтобы адмирал Cervera был подчинен ему. Требование это было исполнено и чрезвычайно раздражило адмирала.

Тогда маршал категорически приказал адмиралу Cervera сделать энергичную попытку прорваться и идти в Гавану. Конечно для успеха надо было воспользоваться ночной темнотой, выйти скрытно. Что побудило адмирала выйти в 9½ часа утра — остается еще не расследованным.

Испанские суда выходили в кильватерной колонне, имея в голове крейсер Infanta Maria Teresa с адмиралом Cervera. В минуту выхода эскадры перед каналом находился только один американский крейсер Brooklyn, остальные же суда стояли далее на восток. Испанские суда не атаковали этот крейсер; они сделали всего по 2–3 выстрела из 14 c.m. орудий, не нанеся почти никакого вреда американским судам, которые подоспели к месту боя. Стрельба испанцев была чрезвычайно плоха, как вследствие паники, охватившей прислугу при орудиях, так отчасти и потому, что за последние два месяца упражнений в стрельбе не было, орудия содержались небрежно и потому были в беспорядке. Прицелы, поставленные при выходе эскадры на дистанцию 2.000 м, так и остались во все время боя, так что по приближении американских судов на дистанцию 800 м, все испанские снаряды перелетали.

Нельзя думать, что адмирал Cervera имел намерение вступать в бой с неприятелем; никаких распоряжений для боя дано не было. По выходе из канала эскадра повернула вправо и стала уходить, а когда это не удалось, суда стали выбрасываться на берег. Оба миноносца были пробиты и пошли ко дну в самом начале боя. Maria Teresa, Oquendo и Viscaya выбросились на отмели в устьях горных речек. Решение выброситься принято было командирами судов, по-видимому, уже заранее и приведено в исполнение, как только сказалось губительное действие огня преследовавших американских судов, произведшее панику в экипажах, уже заранее нравственно побежденных. Люди бросали орудия и скрывались с палубы во внутренние части судна. Корпуса судов, брони и башни мало пострадали от неприятельского огня, но деревянные части на палубах очень скоро загорелись и при первых признаках пожара суда тотчас поворачивали к берегу. Крейсер Infanta Maria Teresa первый повернул к берегу против Punta Cabrera в 6 км от входа в бухту, по приказанию адмирала Cervera, который, после того как командир судна, капитан Concas, был ранен, лично принял командование судном. Крейсер стал на отмель и пострадал очень мало. И корпус и машины его остались целы и в конце июля американцы уже приступили к снятию крейсера с мели и исправлению повреждений. Maria Teresa выбросился в 10¼ часа утра. Oquendo выбросился рядом с ним; Viscaya — далее на запад в 24 милях от бухты, а Cristobal Colon — в 45 милях у устья речки Torquino. Последние три крейсера совершенно испорчены и затонули.