Исламский Иисус. Как Царь Иудейский стал у мусульман пророком - [9]
Думал ли Иисус, что вводит новую религию, пути которой разойдутся с иудаизмом? Простое чтение евангелий, особенно первых трех, синоптических (так называются евангелия от Матфея, Марка и Луки, поскольку в их содержании и лексике много общего), не создает такого впечатления. Напротив: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков, – говорит нам Иисус, – не нарушить Я пришел, но исполнить»[41].
В одной из самых содержательных работ на эту тему «Маргинальный иудей: переосмысление исторического Иисуса» американский католический священник и библеист Джон П. Мейер подчеркивает эту принадлежность Иисуса к иудаизму, на которую часто не обращают внимания. «Исторический Иисус – это Иисус галахический», – прямо говорит он, имея в виду Галаху, корпус иудейских законов, исходящий из Торы и устной традиции. И далее добавляет:
Многие американские книги об историческом Иисусе можно сразу отбросить: представление об иудаизме I века и в особенности об иудейском Законе там либо попросту отсутствует, либо настолько переврано, что портрет иудея Иисуса оказывается искажен с самого начала. Странно, что американской науке потребовалось столько времени для уяснения простой истины: либо мы принимаем иудейский Закон всерьез – либо нам просто нет смысла искать исторического Иисуса[42].
Однако достаточно ли одного понимания иудейского закона и того, что Иисус хранил ему верность, для понимания самого Иисуса? Если бы это было единственное, что можно сказать о нем, не считая чудес, Иисус был бы просто фарисеем-чудотворцем. Но евангелия показывают нам, что он серьезно критиковал фарисеев, и именно в вопросах закона. Из евангелий мы видим, что Иисус верен Закону, однако явно склонен истолковывать его по-новому.
Реформатор
Я уже писал во Введении, как в первый раз читая Новый Завет, был поражен его страстью и искренностью. Особенно поразило меня отношение Иисуса к фарисеям; хотя современные ученые и полагают, что Иисус метил не во всех фарисеев, негативное изображение которых в христианской традиции – скорее карикатура, а в определенную их группу, использовавшую свой авторитет для эксплуатации народных масс[43]. Этих самодовольных благочестивцев Иисус обвинял в том, что они заняты соблюдением Галахи во всех ее мельчайших подробностях, но пренебрегают этическими учениями, связанными с духом. Звучит очень похоже на то, что можно наблюдать и сейчас среди некоторых мусульман: гордые своим благочестием, они упрекают собратьев-верующих в несоблюдении мельчайших деталей Шариата, или исламского закона, но этическими учениями, связанными с духом, пренебрегают.
Например, все, что говорит Иисус в отрывке, приведенном ниже, для меня звучит очень современно и живо напоминает мне об исламских законниках:
Но горе вам, фарисеям, что даете десятину с мяты, руты и всяких овощей, и не радите о суде и любви Божией: сие надлежало делать, и того не оставлять. Горе вам, фарисеям, что любите председания в синагогах и приветствия в народных собраниях. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что вы – как гробы скрытые, над которыми люди ходят и не знают того. На это некто из законников сказал Ему: Учитель! говоря это, Ты и нас обижаешь. Но Он сказал: и вам, законникам, горе, что налагаете на людей бремена неудобоносимые, а сами и одним перстом своим не дотрагиваетесь до них.[44]
Такая критика не означала, что Иисус призывал собратьев-иудеев вовсе отказаться от Закона. Отметим, что в приведенном выше отрывке, говоря о десятине, он добавляет: «Сие надлежало делать». Иисус не противостоит соблюдению Закона: его возмущает, когда соблюдение Закона лишается своего духовного значения и, хуже того, превращается в причину самодовольства и гордыни. «Говоря, что не нарушает Закон, – верно замечает «Иудейская энциклопедия», – Иисус поощрял своих последователей обращать больше внимания на намерения и мотивы, с которыми нечто совершается, чем на само действие»[45].
Была ли эта мысль для иудаизма совершенно новой? Едва ли. Но, возможно, Иисус подчеркивал ее более, чем какой-либо другой иудейский равви (учитель – слово, которое часто встречается в евангелиях), до степени призыва к «революции в духовной жизни»[46]. Возможно, именно поэтому, хотя учение его укоренено в иудаизме, предложенное им духовное видение преодолело границы религий и начало вдохновлять также и «боящихся Бога», то есть монотеистов из язычников. Более того, сам Иисус, возможно, понимал, что его учение выйдет за границы иудаизма, так что поощрял своих учеников с любовью относиться к не-иудеям – например, к самарянам, которых иудеи презирали[47].
Ф.Э. Питерс, видный историк религий, также полагает, что Иисус начал духовную революцию, ведущую к «более индивидуальной, внутренней, руководимой совестью морали». Это означает, что «Иисус опирался на Тору, однако развернул над ней крылья духа»[48]. Но после смерти Иисуса этот нюанс оказался потерян в неудержимом движении к другой крайности:
